Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других? - [19]
Мысль, что подобный театр – форма обмана, вызывает у Капчука негодование. «Честность – основа морального кодекса медицины», – утверждает он. Возможно, в наши дни, во время повседневных медицинских вмешательств, врачи так уж откровенно не врут своим пациентам, а пациенты очевидным образом не обманывают сами себя, но я бы поспорил с Капчуком: обман и самообман в негласной форме, способствующий успеху лечения, безусловно присутствует в больницах и кабинетах докторов. Происходящее там едва ли отличается от обычного театра. Собираясь на спектакль, вы понимаете, что лучше проведете время, если позволите себя немножко обмануть. Когда смотрите фильм, в котором между сценами пролетает десять лет, вы принимаете эту выдумку, потому что понимаете: благодаря этой вере история работает, а этого вы и хотите. В медицине происходит в точности то же самое. Негласное соучастие в обмане и самообмане позволяет драматизму лечебного процесса и медицинским ритуалам возыметь наибольший эффект. Когда речь идет о серьезных заболеваниях, при которых эффект плацебо может принести пользу и даже спасти жизнь, назвать его наиболее доброжелательной ложью из всех возможных – не преувеличение. Специалист по медицинской этике Ховард Броуди окрестил плацебо «ложью, которая исцеляет».
Как минимум один опрос показал, что широкая публика открыта к идее более масштабного применения плацебо. Проблема в том, что разрешение на его использование потребует от нас умения вести разговор обо всех нюансах обмана и самообмана – в точности как в истории с тренерами и менеджерами, которую мы обсуждали выше. Немногие компании решатся сделать неприкрытое разрешение на ложь своим принципом – на них обрушится море критики и судебных исков. Но и полный запрет на любой обман и самообман, если такое вообще возможно на практике, – все равно что вместе с водой выплеснуть ребенка. Разумеется, сохранить исключительно обман и самообман, приводящий к хорошим результатам, и устранить тот, что приносит вред, было бы непросто. Практически невозможно составить руководства для врачей, которые разрешали бы им лгать при определенных обстоятельствах. Но не желая разбираться в этих сложнейших вопросах, мы добровольно притворяемся, что верим в продуктивность черно-белого мышления (лгать – плохо, говорить правду – хорошо), а в итоге упираемся в парадокс. Многие врачи осознают, что эффективность их лечения зависит от разыгрываемого театрального представления, но извлекать из этого выгоду они могут, лишь действуя за кулисами, где все притворяются, что ничего не происходит.
Задолго до становления современной медицины, задолго до появления людей на планете, животные получали травмы и болели. Компьютерной томографии и рентгеновских аппаратов у рыб-мечей и черепах не было. Так что мозги животных делали то, для чего мозги и предназначены, – старались обойтись тем, что есть. Методом проб и ошибок в течение миллионов лет в мозгу многих видов, особенно социальных, вроде слонов, волков и шимпанзе, складывались алгоритмы, подталкивающие в случае болезни или травмы искать помощи у себе подобных. Нельзя назвать это лечением, по крайней мере в привычном смысле. Но, вероятно, это увеличивало шансы на выживание. У попавшего в беду маленького слоненка, обратившегося за помощью к матери, эти шансы были выше, нежели у его сверстника, решившего выкручиваться своими силами или забытого сородичами. Со временем аспекты мозга, которые побуждали животных искать помощи и доверять сородичам в сложных ситуациях – а других, наоборот, заботиться и защищать ближнего, – закрепились.
Вот почему сегодня каждый человек понимает, что, если он или его дети заболели, недуг или травма могут сплотить семьи и сообщества. Древние алгоритмы в мозгу, которые говорят нам обращаться за помощью к другим, а других привлекают на помощь к нам, не исчезли просто потому, что теперь у нас есть высокотехнологичные больницы и сильнодействующие лекарства. И поэтому во всем мире люди жаждут получить от своих врачей то, чего мы всегда жаждем перед лицом страданий, – понимание, терпение и сострадание. Когда мы выстраиваем современные медицинские системы, исходя лишь из логики и рациональности, – всем приходилось бывать в подобных учреждениях, – мы, безусловно, извлекаем пользу из открытий науки и медицины, но инстинктивно понимаем, что всё еще далеки от истинного исцеления.
Глава 4. Невидимая рука
…Сами по себе вещи не бывают ни хорошими, ни дурными, а только в нашей оценке.
