Иллюзионист - [39]

– О-о! Это, наверное, вас дагестанцы у входа поджидают. Они случайно узнали, что у вас их денежки. Идите, вы свободны, Силуанов.

– Нет, нет, – в ужасе запричитал банкир, вы этого не сделаете, нет. Я хочу в камеру, в тюрьму – только не отпускайте меня, не отпускайте. Я все расскажу, все, но вы должны гарантировать мне одиночную камеру, они меня и в СИЗО убьют. Одиночку и я все напишу, пожалуйста.

Силуанов враз стал жалок и омерзителен, трясся весь – от рук до губ, вымаливая себе не свободу, а отдельную камеру.

– Хорошо, будет вам одиночка, если напишите все собственноручно. Всю схему с дагестанцами, взрыв броневика, убийство Галины, где деньги и так далее. Пишите подробно, – он дал еще несколько листов бумаги.

Чистяков, оставив с банкиром своего сотрудника, вышел из кабинета и прошел к начальнику УУР города Сыромятину.

– Разрешите, Евгений Павлович?

– Проходи, Дима, что у тебя?

– Помните взрыв броневика на трассе, в котором два охранника живьем сгорели?

– Конечно, но этим делом областное управление занимается. У тебя есть информация?

– У меня не информация, товарищ полковник, у меня раскрытие.

– Да ну… вот здорово! Утрем нос области. И кто это?

– Силуанов, директор банка, он у меня в кабинете признанку пишет. Он же и заведующую кассой убил, а следствие, помните, не хотело уголовное дело возбуждать.

– Молодец, капитан, отлично! Можно раскрытие подавать? А то область себе все присвоит…

– Можно. Но там все не так просто. Взрыв броневика и убийство кассирши можно считать делом раскрытым. Но Силуанов связан с дагестанцами, они через его банк доллары отмывали и в том броневике как раз очередную партию везли. Надо создавать оперативно-следственную группу. Я думаю, Евгений Павлович, необходимо прямо сейчас генералу доложить, пока областной УУР не знает, они быстро это все себе присвоят. Кто дело завершит – тому и лавры, не хочется на дядю работать. Мы все сделали основное, а они премии получат.

– Да, ты прав, Дима, я прямо сейчас звоню Костромину и генералу. Жаль, что доллары сгорели, было бы неплохое изъятие.

– Они не сгорели, они все у Силуанова, будет и изъятие, товарищ полковник.

– Дима, ты просто волшебник! Звоню начальнику ГУВД и к генералу.

Начальник МВД области выслушал городских коллег, похвалил:

– Не ошиблись мы в тебе, капитан, не ошиблись, это хорошо. Действуй и держи меня в курсе. Какую сумму предполагаешь изъять у банкира?

– Пятьдесят миллионов долларов, товарищ генерал, – ответил Чистяков.

– Сколько?! – не поверил генерал.

– Вы не ослышались – пятьдесят миллионов долларов.

У Костромина с Сыромятиным тоже округлились глаза, таких сумм еще в области не изымал никто.

– Товарищ генерал, разрешите вопрос?

– Говори, Дима.

– Взрыв броневика областной УУР ведет…

– Я понял, капитан, работай, никто мешать не станет. Сергей Ефимович, – обратился генерал к Костромину, начальнику ГУВД города, – обеспечьте капитана всем необходимым для работы и держите меня в курсе. Завершите выемку денег – доложите немедленно.

– Есть, товарищ генерал.

В гараж Силуанова Чистяков ехал уже со следователем, омоновцами для охраны и двумя бухгалтерами из управления со счетными машинками для денег. Несколько часов подряд шел пересчет наличных средств. Такого количества наличности никто из присутствующих не видел.

Вездесущее ФСБ забрало уголовное дело в свое производство. Денежки предназначались на содержание бандформирований на северном Кавказе и планируемых терактов в западных и центральных районах России. Чистяков, минуя звание майора, получил подполковника и был назначен на должность заместителя начальника УУР области.

Полковник ФСБ Рогозин прибыл в кабинет к Чистякову в последние дни его пребывания на должности начальника отдела ГУВД города. Они составили акт приема-передачи денежных средств, и полковник укатил в свою машину три огромные сумки на колесах. Иллюзионист предупредил заранее Чистякова, и он не высказывал ненужных вопросов – почему один Рогозин перевозит такую большую сумму. Снял скрытой камерой, как полковник ФСБ проверяет наличность долларов в сумках, пересчитывая пачки.

Полковник доставил деньги на охраняемую конспиративную дачу ФСБ, предварительно оставив основную часть дома. Сразу же снял невидимую глазом пленку со строки суммы денежных средств в акте приема-передачи, где было напечатано: 50 000 000 долларов США (пятьдесят миллионов) и вписал другую цифру: 5 000 000 долларов США (пять миллионов). Подпись полицейского стояла внизу, и сумма не исправлена – к акту не подкопаться ни одной проверке.

Рогозин ухмыльнулся – дурак Чистяков, полный дурак… такую сумму изъял… а мог бы вообще не указывать ни одного доллара и жить припеваючи оставшееся время в роскоши. Он доложил руководству, что изъято полицией не пятьдесят, а пять миллионов. Кто-то с понятной целью шепнул прессе, те и раздули сумму безосновательно. На всякий случай он предъявил генералу акт приема-передачи и тот успокоился – пять миллионов тоже очень неплохо.

Рогозин решил не тянуть кота за хвост и уволиться из органов сразу.

– Товарищ генерал, разрешите личный вопрос?

– Слушаю вас, Алексей Глебович.