Иллюстрированная история религий - [265]
Ирландский народ в течение нескольких веков классического и христианского образования воспринял столько чуждых элементов, что языческая мифология никак не могла сохраниться у него в чистом состоянии. Не говоря уже об исторических воспоминаниях, многое в сагах является отголоском Виргилия, Овидия или Библии и христианских легенд. Но основу все-таки образуют первоначальные мифы, хотя только в редких случаях мы можем прямо выделить их. Я не берусь решить, что следует думать, в частности, о богах Туата Де Дананн, об их битве с исполинскими Фоморами, о Нуаде с серебряной рукой, о матери богов Анне, о родах богов Эс Требаир и Эс Сиде, о первобытных поселенцах и обитателях, Партолоне и Фирбольге, о летней битве Маг Туреда и других столь многочисленных образах и рассказах. Мифологические системы Райса и д’Арбуа производят впечатление преждевременных попыток, в которых материал систематизирован прежде, чем критика деталей сделала пригодными его отдельные части. Следовательно, мы теперь пока должны отказаться и от подробного изложения, и от общей характеристики ирландского язычества. Насколько трудно бывает исследование в частных случаях, можно видеть из интересных работ Нутта об имрамах, т.е. рассказах об ирландских морских путешествиях (Мельдуин, Бран-Брандан) в Средние века; в них находится многое относительно загробного мира и страны богов, имеющее интересные параллели в литературе и фольклоре многих времен и народов.
Германские жрицы, следующие за войском
Мы находим еще несколько ирландских сказаний и мифов в том сборнике, который появился во время ирландской (гойделической) колонизации Уэльса и известен под названием "Мобиногиона"; это – манускрипт XIV или XV в., найденный в Оксфорде в Jesus College под названием Red book of Hergest. Из этого Мобиногиона взяты многие из излюбленных сюжетов средневековых рассказов; эти сюжеты играют большую роль также в литературе нашего столетия; таковы "Парцифаль", "Дама моря", "Тристан и Изольда", "Аргус". Они образуют главную долю участия кельтов во всемирной литературе, хотя непосредственно для ознакомления с кельтским язычеством ими и нельзя пользоваться. Вообще, в сказках и мифах, относящихся к области фольклора, так же как и в образцах великих людей, вышедших из стран с чисто кельтским населением, кельты являются перед нами людьми с богатым поэтическим дарованием, не склонными к практической жизни, но одаренными живой фантазией. Однако этот характер не воплотился в самостоятельных религиозных формах.
Славяне
Славянская мифология слишком часто была лишь поприщем для фантастических и дилетантских опытов. Скудный материал употреблялся без всякой критики; недостоверные данные, как например чешские толкования из "Mater verborum" ("Мать слов"), – словаря, сфальсифицированного в начале нынешнего столетия, – принимались на веру; всевозможные ошибки укоренялись; различные периоды и соседние народы без разбора объединялись вместе, в общем изложении; фантазировали относительно чудного древнеславянского времени, которого, однако, в действительности никогда не существовало; из случайного упоминания о злом и добром боге строилась целая дуалистическая религиозная система. Только в последнее время положен конец всему этому беспорядку. Но и теперь мы не можем дать общей картины, но должны ограничиться сообщением отрывочных сведений.
Древний рунический календарь, вырезанный из дерева
Уже с начала нашего летосчисления балты и славяне составляли две отдельные группы. Балты, которые обитали между германцами и славянами в устье Вислы, могут быть разделены на литовцев, латышей и пруссов. Источники нашего знакомства с этими народами очень скудны. Тацит называет их "эстами", но затем причисляет к германцам и описывает их религию в одной строке: "Поклоняются матери богов. Религиозным символом для них служит изображение вепря.) Рассказ о путешествии Вульфстана из Гидаби (в конце IX в.) очень живо изображает обряды погребения обряды и скачку на быстрых лошадях, на которой разыгрывалось наследство. Средневековые хронографы не особенно интересовались языческой религией, считая, что бесполезно изучать дела неверных; в этом большинство из них были согласны с Адамом Бременским. Этот Адам, а также Титмар из Мерзебурга и обстоятельнее всего Гельмольд рассказывают мифы о балтийских и славянских богах и их культе; но их сообщениям нельзя доверять безусловно. Так, троица: Патролло, Патримпо, Перкуно, упоминаемая Симоном Грунау (начало XVI в.), конечно, никогда в действительности не существовала в народной вере в качестве группы богов. Но историограф немецкого ордена Петр из Двисбурга уже в 1326 г. совершенно правильно охарактеризовал религию древних пруссов как обоготворение всего: "они видели божество во всякой твари, в солнце, месяце и звездах, в ударах грома, птицах, даже в четвероногих до жабы; у них были также священные леса, поля и воды, где они поэтому не осмеливались рубить дрова, обрабатывать землю, ловить рыбу". Знанием имен некоторых балтских богов мы обязаны также списку епископа Георга Полентца (1530) и некоторым другим сообщениям того же столетия, главным образом, сочинению польского дворянина И. Лясковского: "De dus Samogitarum".