Икона, или Острова смерти - [55]

Я сунул толстый конверт в карман куртки. Для меня все закончилось. Со мной расплатились. Но я ощущал какую-то пустоту, неразрешенное противоречие, недоговоренность. Я снова и снова пытался убедить себя. Я получил то, что хотел; но, по иронии судьбы, моя уверенность в том, что я достиг цели, внушила мне следующую мысль: теперь, возможно, и следует рискнуть — ведь терять нечего.

Исполненный сомнений и дурных предчувствий, пусть даже в сочетании с помыслами о выполненной миссии, я решил последовать за незнакомцем. Полная луна выглянула из-за облаков. Моя романтическая натура сочла это знамением.

Я осторожно приблизился к семинарии, по-прежнему не упуская из виду священника и держась от него не более чем в пятидесяти шагах. Он решительно поднимался по ступенькам, ведущим в церковь.

Улочка на вершине холма и церковный двор были безлюдны. Стояла прохладная, ветреная ночь, оглашаемая лишь воем собак на луну. Ветви эвкалиптов качались на ветру. Я укрылся в их тени и принялся наблюдать.

Священник подошел к пожилому охраннику, стоявшему на верхней ступеньке, и остановился, чтобы вручить ему какую-то записку. Но как только охранник опустил глаза, чтобы прочитать ее, священник оказался у него за спиной. Я увидел быстрое движение руки. В следующую секунду раздался негромкий удар. Старик рухнул на колени. Оглушен, решил я.

Священник быстро перевел взгляд на восточный угол ограды. Двое мужчин в черных десантных комбинезонах взбирались наверх по веревкам. Я не понимал, что за действие разворачивается перед моими глазами. Первой мыслью было: террористы. Если так, то я в большей беде, нежели полагаю.

«Коммандос» двигались быстро и бесшумно, как кошки. Они забрали у сторожа ключи, открыли гигантские железные ворота и втащили тело внутрь. Я подобрался поближе. Сквозь грязное оконное стекло пробивался слабый лучик света. Священник шел впереди с маленьким фонариком. Люди в черном на мгновение остановились; один из них достал и надел защитные очки. Священник протянул ему копию иконы; мужчина двинулся вперед в одиночку, аккуратно избегая инфракрасных лазерных лучей, защищавших святыню.

Внезапно убранство церкви озарилась яркими мерцающими пятнами света — огонек фонарика отразился от украшенного драгоценностями оклада иконы. По помещению заплясали лучики. Мужчина вынул долото и загнал его между иконой и деревянной подставкой. Драгоценные камни посыпались на пол, когда икона начала высвобождаться. Священник раскрыл сверток и быстро заменил настоящую икону копией. Он подобрал с белого мраморного пола упавшие бриллианты, рубины и изумруды. Когда все было кончено, они осторожно вышли из церкви. Я заторопился назад, под деревья, чтобы понаблюдать за ними из укрытия. Сердце бешено колотилось. Во что меня втянули?

Они спустили икону через ограду на веревке. «Коммандос» торопливо поспешили вниз и растворились в ночи. Священник как ни в чем не бывало начал спускаться тем же путем, которым пришел.

Им это удалось.

Я стоял неподвижно, удивленный и взволнованный всем тем, что увидел. Что я могу — и что мне следует — сделать? Быстро ответить на этот вопрос я был не в силах и знал лишь, что надо найти Юджина. Он сидел в таверне — из тех, что открыты после одиннадцати. У него тоже были новости.

— Твою мать!.. Знаешь, что мы обнаружили? — возбужденно начал он. — Майснер здесь, на Тиносе. Яхта стоит на якоре буквально в двух шагах отсюда.

Я почувствовал, как вдоль хребта у меня бежит холодок. Вот оно — недостающее звено.

Юджин продолжал:

— Я взял напрокат джип. Можем ехать немедленно. Посмотрим поближе.

— Двинулись! — бросил я.

Глава 36

Береговая линия Тиноса славится десятками маленьких бухт; в прошлом в них прятались пираты и во время бури искали укрытие корабли. Яхта Майснера стояла в одной из этих бухт, возле древнего каменного причала. Скалистый берег представлял надежную защиту.

Присев за бочонками, сваленными возле пристани, мы разобрали надпись: «Эвелин. Пирей. Греция».

На мачте развевались греческий и немецкий флаги. Повсюду горели фонарики, освещавшие палубу, и сквозь иллюминаторы каюты можно было увидеть Майснера и одного из членов команды. Майснер курил и беспокойно мерил каюту шагами. Он казался сильно взволнованным и нетерпеливым, как будто чего-то ждал.

Юджин схватил меня за руку.

— Смотри…

В устье бухты, выйдя из-за мыса, показался маленький каик. Мы слышали, как пыхтит его маломощный мотор, и видели мерцание ходовых огней.

— Рыбаки? — шепнул я.

Мы находились достаточно близко от яхты, и команда могла расслышать любой подозрительный звук. Луч от фонаря на носу каика скользнул по поверхности воды. Лодка шла по направлению к яхте. На борту находились двое мужчин, один из них стоял у румпеля. Каик был широкий и открытый — такие обычно используют для рыбалки неподалеку от берегов.

Но эти двое не были рыбаками. Один, помоложе, был одет в черную рубашку и брюки защитного цвета. Несмотря на усы и коротко остриженные светлые волосы, я узнал Эрика — «слугу» с виллы Брайана.

Его спутником оказался священник. Тот самый, который подходил ко мне в парке. Он держал в руках трость в форме скипетра и коричневый сверток, похожий на тот, в котором я принес ему фальшивую икону.