Икона Христа - [44]
Насыщенный и весьма точный текст Максима Исповедника подытоживает все наше исследование великой традиции свв. отцов и ясно отсылает к непостижимому и неисчерпаемому характеру тайны, на которую он указывает. К каким же выводам мы пришли? Какое направление задают обретенные нами начатки богословия иконы?
У св. Максима мы увидели такой взвешенный и одновременно мистико-бытийный христологический синтез, который редко кому удавался. Максим отыскал тот «царский путь», который не привел ни к умалению трансцендентности Божией, ни к утрате собственной реальности тварного человека. В непостижимом соединении двух естеств в единое Лицо Христа Максим приметил первообраз и назначение «синэргии» бесконечного и конечного, нетварного и тварного, Бога и человека. Различные подходы к этой единой тайне, однако, все сливаются в том средоточии, где все тайны оказываются одновременно и запечатленными и откровенными, — в лике Иисуса Христа. Он и есть живая печать взаимодействия Бога и человека, Он и есть Слово, в которым Бог все высказал о Себе, Он и есть воплощенное Слово, но одновременно — Слово молчащее, сокровенное, неисчерпаемое (мы будем всегда «ходить во свете лица Твоего, Господи»; ср. Пс. 88,16).
Христологические дебаты затянулись на несколько столетий. И на протяжении всего этого времени Церковь не переставала исповедовать тайну Христову, сущую в священном лике Иисуса, которая для нас одновременно открыта и закрыта. На Никейском соборе (325) Церковь исповедала Христа как единосущный образ Бога-Отца; на Ефесском (431) — как неизменное воплощенное Слово; на Халкидонском (451) — как истинного Бога и истинного человека; на Константинопольском (553) — как «Одного из Троицы, пострадавшего за нас»; на другом Константинопольском (681) — как Слово Божие, чье человеческое действование и произволение вплоть до смерти было полностью согласно с предвечным советом Божиим.
И когда завершились долгие столетия страстной, тяжелой борьбы вокруг истинного исповедания Христа, взор успокоился и опочил на тихом образе — на иконе Христа.
Три апостола, бывшие при Преображении Христовом, от страха и ужаса пали на землю, а когда подняли взоры, «никого более с собою не видели, кроме одного Иисуса» (Мк 9,8). Того самого, которого всего мгновение назад видели в нестерпимом солнечном блеске, в окружении двух свидетелей, — Его-то они теперь нашли одного, того самого Иисуса из Назарета, которому вскоре предстояло взойти на крест. Церковь на протяжении столетий размышляла о сей Божественной славе Иисуса Христа и благовествовала о ней, о единосущии Сына Богу-Отцу, так что ей недоставало только одного: исповедать, что сей человеческий лик, лик Иисуса из Назарета, заключает в себе всю тайну Божию. Церкви оставалось еще исповедать, что она ожидает «блаженного второго пришествия» Иисуса Христа, а томление вновь узреть Его лик терпеливо воспитывает в нас — икона:
Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, приидет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо (Деян 1,11).
Часть вторая. ИКОНА ХРИСТА И ПОЛЕМИКА С ИКОНОБОРЦАМИ
Итак, уже сказано самое существенное об основах богословия иконы. Мы могли бы завершить путь словами (которые ангелы обратили к апостолам): «Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, приидет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян 1,11). Апостолы проводили взорами Восхищенного на небо из их среды, а обетование, что Он вернется назад таким же образом, как только что видели Его восходящим, означало поручение оставшимся на земле ученикам, поручение Церкви сохранить Его лик в живой памяти.
Икона — это и есть выражение сего живого воспоминания: она напоминает не только о Человеке, жившем давным-давно, но также и о Том, Который как человек был прославлен чрез страдание и крест, Который жив ипоныне, «ходатайствуя за нас пред Отцом», и второе пришествие Которого предречено в обетовании. Икона являет собой связующее звено между вочеловечением и новым возвращением на землю, между первым и вторым пришествиями Господа. Икона не только живо хранит память о совершившемся вочеловечении, — она постоянно напоминает нам и о предстоящем втором пришествии Христа. Вот почему в Восточной Церкви икона Христа считается неотъемлемым элементом христианского вероисповедания и в ней усматривается «сокращенный» символ веры.
В первой части книги была предпринята попытка показать, что все элементы исповедания веры Церкви, словно в фокусе, собраны в тайне лика Иисуса Христа. Действительно, в сей тайне подытожены все величественные догматы христологического вероисповедания древней Церкви, и это прекрасно сознавали приверженцы иконопочитания. Соответственно для них, поскольку решалась судьба самого существенного в христианской вере, защита икон никогда не была просто вопросом прагматики или детоводительства (педагогики). При исследовании эпохи противостояния иконоборчеству (726-843) именно это поначалу бросается в глаза: конфликт по преимуществу имел богословскую окраску.
Иконоборчество, в аспекте содержания, представляет собой последнюю фазу христологических дебатов, имевших место в древней Церкви, и в качестве таковой (завершающей и все предыдущее в себя вобравшей) фазы мы и будем исследовать его далее. В частности, предстоит выяснить, насколько иконоборчество зависит от ранних этапов развития христологии. А прежде всего необходимо установить, как совершился переход от учения о человеческом естестве Иисуса Христа к аргументам о Его представимости в зримом образе. Ибо даже если лик Христа — это «образ Бога невидимого» (Кол 1,15) и даже если на Нем воссияла слава Божия (2 Кор 4,6), этим еще не дан ответ на вопрос, способно ли человеческое искусство этот лик изобразить.
Верстка Минеи Праздничной выполнена с сентября месяца и праздника Начала индикта по август и Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи. Даты подаем по старому и (новому) стилю. * * * Данная электронная версия Минеи Праздничной полностью сверена с бумажной версией. Выполнена разметка текста для удобочитаемости; выделено различные образы слова МИР: мир (состояние без войны), мíр (вселенная, община), мν́ро (благовонное масло).
Все видимое и невидимое сотворено Богом. По Своему образу и подобию создал Господь и человека. Потому одним из духовно–душевных стремлений человека является созидание, видимый результат которого проявляется в архитектуре, музыке, живописи, поэзии, словесной искусности. Рядом с нами живут, трудятся и молятся люди, которые вроде бы ничем не отличаются от всех остальных. Но если приглядеться, прислушаться, узнать о них подробнее, то откроешь для себя в этих людях промысел Божий, который заключается и в их судьбах житейских, и в отношении к жизни, к Богу, ближним. Об этом они расскажут нам сами своим творчеством. Прекрасные строки стихов побудили нас составить это сборник в подарок всем добрым людям от любящего сердца, с единственной целью — найти смысл жизни через познание Бога и спасению безценной человеческой души. Печатается по благословению настоятеля храма Рождества Христова о.
Богословско-литературное наследие Леонтия Византийского, знаменитого богослова и полемиста VI века, до сих пор остается недостаточно изученным в России, между тем как на Западе в XIX–XX вв. ему были посвящены десятки исследований. Современному российскому читателю известны, пожалуй, лишь краткие упоминания о Леонтии в трудах протоиерея Георгия Флоровского и протопресвитера Иоанна Мейендорфа. До сих пор нет полного русского перевода ни одного трактата Леонтия Византийского... Не претендуя на полноту и окончательность, предлагаемый ныне сборник исследований призван дать современному российскому читателю необходимые сведения о составе «Леонтиевского корпуса» (Corpus Leontianum), его предполагаемом авторстве, структуре и содержании входящих в него богословских трудов. *** Редакционный совет Центра библейско-патрологических исследований (программа поддержки молодых ученых ВПМД) Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви: Иерей Сергий Шастин (настоятель Крутицкого Патриаршего Подворья, Председатель Всероссийского православного молодежного движения и Братства Православных Следопытов) Диакон Михаил Першин (директор центра, заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви) Иерей Сергий Осипов (технический редактор) Проф.
Впервые я познакомился со Спердженом, купив его книжку в букинистическом магазине в Ливерпуле в 1950 году, хотя после этого потребовалось еще несколько лет, чтобы я по-настоящему узнал его. На моей книжной полке стояли несколько его книг, и мне, тогда еще молодому христианину, нравилась горячая вера их автора, но по большей части я все же воспринимал Сперджена как чудо-проповедника чуждой мне викторианской эпохи. Тогда я был согласен с одним современным писателем, сказавшим, что «в век скучных английских проповедей Сперджен говорил захватывающим, богатым, метафорическим языком». К трудам Сперджена я относился как к обычным современным христианским книгам с евангельским содержанием, разве что их было слишком много.
Слабых нужно защищать. Эту простую истину каждый знает. Но вот исполнять её на деле бывает трудно, а иногда - просто страшно. Например, когда видишь, что плохие мальчишки обижают девочку или малыша, то сердце подсказывает — нужно заступиться. И ты вроде бы совсем готов прийти на помощь, но... ноги сами идут в другую сторону. А потом очень долго со стыдом вспоминаешь свою трусость. Зато если ты сумел преодолеть свой противный страх и бросился на помощь, то всё получается совсем по-другому. А самое главное - тебе не придётся потом спорить со своей совестью.
Творения святителя Иоанна Златоуста с древности были любимым чтением жаждущих премудрости православных христиан, не утратили они своей актуальности и сегодня. В этом сборнике помещены выдержки из творений святителя по самым разным темам: о любви к Богу и ближнему, о добродетелях и страстях, об отношениях в семье и воспитании детей. Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.