Икбал Фарук и сокровища короны - [19]

— Да, я сейчас оденусь и выйду, но это не моя коза! Так сложно запомнить, да?

Кристиан все еще был одет в одни подштанники, коза сидела в тазу у него на плечах.

— Привет, Икбал. Я сильно извиняюсь, но моя новая любовь не может жить с козой. Я забыл об этом совсем, поэтому мы кашляли всю ночь и у нас воспалились глаза. И ты не поверишь, мой милый Икбал, но, когда мы проснулись, моя любовь сказала, что мне придется выбирать между добротой и любовью.

— О, хорошо, я не знал, что у тебя кто-то есть, — сказал я, весь сон с меня слетел.

— Есть, мы познакомились через службу экознакомств, так что это именно то, что мне нужно. Но это просто катастрофа, что моя любовь не выносит курильщиков и орехи. Что тут сказать — вот такая плохая, печальная карма.

— О, да, ты можешь опустить таз с козой, и я разберусь с ней.

— Хорошо, так я и сделаю, вот, опускаю эту козу. Но у нас с ней такие близкие отношения, понимаешь же? Может, я загляну как-нибудь к вам, ее навестить, а?

— Я не думаю, что она у нас останется.

— Но, Икбал, разве ты не помнишь ту милую африканскую семью, которая несколько лет назад держала кур в квартире и во дворе? И еще этот мистер Вибрандт со своим сумасшедшим питбулем по имени Непал, который съел всех маленьких бедных цыплят. Надеюсь, что они попали в куриный рай!

— Так, Кристиан, вот почему нельзя иметь животных в доме. Вообще, это мой отец помогал ввести этот запрет, и собаку мистера Вибрандта звали не Непал, а Напалм.

Я быстро вернулся в гостиную, взял сумку и попрощался со всеми. Теперь нужно спуститься вниз, засунуть козу в детскую коляску, и держать ее там, всю дорогу на вокзал, где я должен встретиться с классом. Около умывальника я встретил Тарика. Он подозрительно посмотрел на коляску.

— Эй, Икбал, как дела?

— Чего ты тут делаешь, Тарик?

— Да ладно, Икбал, как ты сам думаешь? О, ты же не собираешься тащить козу в детской коляске?

— Именно так, Тарик. Я не могу ждать Кассыма, да и потом ты сам сказал мне вечером увезти эту козу.

— Да я ж пошутил, умник. Я даже не думал, что ты настолько глупый, что действительно так сделаешь.

— Ну, уже слишком поздно. Сам ты умник.

Я бежал с коляской всю дорогу от Блэгэрдсгаде, вдоль озер, через Вестербро и до самого вокзала, где весь класс ждал. И я опоздал. Как всегда. Но, это потому, что мне потребовалось дополнительное время, чтобы спрятать козу в коляску.

— Объясни мне, что это, черт возьми? — крикнул Йеппе Мёнстед. — Ты опоздал, притаскиваешь свой багаж в детской коляске, как цыган. Икбал, почему ты не можешь быть, как все?

Он посмотрел на этих всех и пробормотал:

— Нет, может быть, это плохая идея, — и громче продолжил, — но ты не собираешься тащить с собой детскую коляску? Слушай, Икбал, мы едем в Гиллелее, а не в какую-нибудь банановую республику в Африке.

— Йеппе, это важная штука, нам она пригодится, — сказал я с жаром.

— Пригодится? Каким же образом, позволь спросить? На случай, если ты наберешь бананов в Гиллелее и повезешь их в Блэгэрдстан?

— Отстань, Йеппе. Нам нужна коляска, чтобы везти Золотые рога, которые мы найдем в Гиллелее, — пришел мне на помощь Мохаммед.

Разумеется, Йеппе перестал это слушать, особенно, когда весь класс начал смеяться над ним.

— Ну-ка прекратили свои нелепые разговоры про Золотые рога. Мне все равно. Давайте, ну-ка. Мы идем на поезд, ялалала, ялалала!

— Что говорит эта подделка под араба? Надо говорить ялла-ялла! — сказал Ибрагим по дороге на платформу.

Я трясся с коляской последним.

— Зачем тебе на самом деле эта телега, Икбал?

— Мохаммед, там коза в коляске, так получилось, что мне пришлось взять ее с собой. Никто больше не мог с этим разобраться, и папа наизнанку чуть не вывернулся, когда увидел козу. Как будто увидел кучу эфиопских террористов.

— Почему ты просто не продал ее кебабщику? Он бы купил. Я слышал, что он покупает даже обезьян, — прошептал Мохаммед, пока мы забирались в поезд.

— Я знаю, не хочу больше ничего слышать об обезьянах.

Поезд ехал в Хиллерод, там мы пересели на небольшой поезд под названием Гризен. Но все прошло не просто, как думал Йеппе, потому что Мохаммед отказался садиться в поезд, который означает свинья.

— Йеппе, мужик, я не езжу со свиньями! — крикнул Мохаммед.

— Так, перестань, Мохаммед, о чем ты?

— Свинья, мужик, это нечисто. Свиньи — это нечистые животные в моей стране, и я не могу ездить на свинье. Я сгорю в аду, Йеппе!

Йеппе, казалось, сейчас взорвется. Он весь посинел. Но вокруг было слишком много людей, которые смотрели на него, поэтому он собрался и попытался объяснить Мохаммеду, что поезд, конечно же, не такой, как свинья, что это просто название. Я также думаю, что сработала угроза отправить его обратно в школу, чтобы он поселился в кабинете инспектора до конца учебного года.

Мы наконец прибыли на вокзал Гиллелее, и Йеппе побежал в продуктовый, чтобы купить ржаного хлеба. Мы с Мохаммедом быстро вынесли козу на платформу. Ей нужно было подышать воздухом.

— Икбал, слушай, про козу нужно рассказать всему классу, пусть она будет классная коза!

— Мохаммед, она не моя, и, если Йеппе увидит ее, у него просто будет амок.

К нам подошли еще ребята из класса, и, хотя я не считал, что идея с классной козой хорошая, они решили иначе. За исключением Вана, который сказал, что у него есть очень хороший китайский рецепт для козы в соевом соусе.