Иисус — крушение большого мифа - [44]

Шрифт
Интервал

И вот, в один прекрасный день, не веря своим глазам и ушам, они действительно видят на берегу озера, где они занимались своими рутинными делами, ЕГО — своего «пана атамана», и слышат его уверенный голос: «Пошли, братцы, за мной!». Согласитесь, что вот уж тут-то ни у кого из нас не возникнет даже и следа удивления и недоумения по поводу того, чего это они, взрослые здоровые мужики, вдруг взяли, все бросили и пошли за Иисусом по первому его зову. Тут всем все понятно и очевидно.

Понятно и то, почему пошли за ним сразу и не рассуждая, как понятно делается и то, почему были именно такими, какими были, почему бестолковостью своей в религиозно-философских темах доводили Иисуса подчас до белого каления, почему так и не смогли ни понять его как следует, ни продолжить его дело!

Понятно, почему Иисус с их компанией вел такую жизнь, что заслужил это пресловутое прозвище «обжоры и пьяницы», понятны и постоянные вопросы и недоумение сторонних наблюдателей, почему ученики Иоанна Крестителя и фарисеев «постятся часто и молитвы творят, а твои едят и пьют?!» (Лк. 5:33; Лк. 7:18; Ин. 3:25)… Понятно и то, почему в общении с Иисусом эти ребята редко бывали вежливы и почтительны, как ученики перед учителем, зато нередко — небрежны и даже грубы, как, скажем, в том случае, когда они будили его посреди бури в лодке.

Понятно, почему они не имели самых обычных привычек каждого обычного Иудея, как, скажем, приступать к еде, только лишь предварительно помывши руки. Да, сегодня это простой вопрос элементарной гигиены, а в то время это было, прежде всего, одно из правил сакрального очищения, и потому соблюдалось в обычной жизни обычных людей неукоснительно. А тут, в этой компании — просто плевать на него хотели (Мр. 7:2–3; Мф. 15:1–9)! И теперь, опять же, понятно почему: в жизни прячущихся по пустынным пещерам «джентльменов удачи» немного внимания уделяют «сакральным правилам», да и с водой там проблематично…

Понятно и то, почему эти ребята ходили с Иисусом, будучи вооруженными(!), что в Римской империи было тяжким преступлением, за которое всякому простолюдину, не имевшему римского гражданства, полагалось распятие, особенно в мятежной провинции Иудея.

Ученики Иисуса, судя по всему, именно к этому разряду простолюдинов, не имеющих римского гражданства и относились, но, тем не менее, — были вооружены! Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить эпизод ареста Иисуса в Гефсиманском саду, когда один из учеников, а именно — Петр, выхватил свой меч и успел ударить одного из тех, кто обеспечивал арест, нанеся тому ранение в голову. Эпизод ясно показывает, что Петр, во-первых, скрытно носил при себе оружие, а во-вторых — что он умел с ним обращаться. Откуда бы такое у «простого рыбака»?..

При этом он явно был не один такой среди учеников. Согласно Евангелию от Луки, непосредственно перед этим арестом, Иисус провел с учениками одну интересную беседу, в завершение которой он дал им весьма своеобразное наставление, заключающееся в том, чтобы «продать свой плащ и купить меч» (Лк. 22:36). Выслушав это наставление, ученики проинформировали Иисуса, что при них имеются два меча, получив на это ответ, что, по его мнению, «двух будет достаточно» (Лк. 22:38, современный перевод).

Своеобразный, согласитесь, разговор между «благочестивым проповедником» и его «благочестивыми учениками». Проповедник дает совет своей пастве нарушить законы Римской империи, и, рискуя головой, вооружиться, ради этого продав, при необходимости, даже собственный плащ. Благочестивая же его паства отвечает ему на это, что у них как раз имеется при себе парочка штук данного холодного оружия, и благочестивый проповедник, что-то в себе прикинув, делает вывод, что этого арсенала должно хватить…

На что хватить — непонятно, но можно предположить, что на тот момент Иисус либо еще окончательно не решил-таки, будет ли он сдаваться или обороняться, либо готовил «план Б» на случай, если арестовывать станут не только его, но и учеников, и тогда им бы он отдал приказ пробиваться и уходить.

Но вообще, интересная вырисовывается картинка. В переводе на сегодняшние реалии, ближайшее окружение некоего проповедника незаконно имеет при себе «парочку стволов», проповедник же вообще советует им вооружаться, не жалея на приобретение «стволов» и последнего своего имущества, и разрабатывает в уме планы по оказанию вооруженного сопротивления властям…

Не правда ли, все это «прекрасно вписывается» в образ общения группы, состоящей из бывшего плотника, бывших рыбаков, бывшего работника таможни и прочих обычных мирных людей! Разумеется, именно мирные работяги, организовавшись в некое религиозно-миссионерское сообщество, будут носить под пиджаками кобуры со «стволами», рискуя за это получить «вышку», будут уметь с этими стволами обращаться, и будут рассуждать между собой о том, что ствол является вещью первой необходимости, так что надо покупать, хоть на последнее…

На мой взгляд, ситуация совершенно очевидна: имеющиеся в евангельских текстах бесспорные указания на то, что ученики Иисуса были — в нарушение закона, что их вовсе не останавливало! — вооружены и умели со своим оружием обращаться, однозначно указывает на их отнюдь не «обычное мирное прошлое». Версия о том, что прошлое Иисуса — это прошлое главаря банды разбойников, а его ученики — это бывшие члены этой, распущенной им, банды, находит в этих «оружейных фактах» свое очередное весомое подтверждение.


Рекомендуем почитать
Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Нездешний вечер

Проза поэта о поэтах... Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей.


Оноре Габриэль Мирабо. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Иоанн Грозный. Его жизнь и государственная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Тиберий и Гай Гракхи. Их жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.