III рейх. Социализм Гитлера - [111]
Гитлер, как в свое время и Ленин, понимал, что для организации эффективной политики тоталитарного общества необходим образ врага. Эту мысль сформулировал выдающийся немецкий политический мыслитель Карл Шмитт в понятии «политического» и в противостоянии «друг-враг», характерном для политики, стремящейся быть эффективной[652]. Если для большевиков таким врагом был враг классовый — буржуазия, то для нацистов и Гитлера таким врагом был «враг» расовый — евреи.
Евреи в гитлеровской системе власти были одновременно и средством мобилизации и ее целью, как это всегда бывало в истории: средства нельзя отделить от цели и наоборот — дурными средствами ничего хорошего не добиться. Нацисты использовали все расхожие предрассудки для консолидации господства, для моральной дискредитации и правового ущемления евреев. Образованным немецким евреям такая постановка вопроса казалась настолько немыслимой: их гражданские права и экономическое положение казались им гарантированными и не подверженными опасности.
Доказательством «инструментального» характера нацистской идеологии антисемитизма является стремление связать с евреями любые проблемы. «Евреи, — сказал Гитлер в одной из ранних речей, — выкинули действительно гениальный трюк. Этот капиталистический народ, который первым в мире ввел беззастенчивую эксплуатацию человека человеком, сумел захватить в свои руки руководство четвертым сословием, причем подошел к этому с двух сторон — справа и слева, недаром у них имеются апостолы в обоих лагерях. В правом лагере евреи стараются как можно больше раздразнить человека из народа; они культивируют жажду денег, цинизм, жестокосердие и отвратительный снобизм. Это создает предпосылки для работы в левом лагере. Здесь евреи развернули свою низкую демагогию. Они выкуривают национальную интеллигенцию из руководства рабочим классом. Таким образом евреям удалось изолировать движение от национальных элементов. Используя прессу, евреи настолько подчинили массы своему влиянию, что правые стали видеть в ошибках левых ошибки немецкого рабочего, а ошибки правых представлялись немецкому рабочему ошибками так называемых буржуа. И оба лагеря не заметили, что ошибки обеих сторон являются результатом провокации со стороны чуждых элементов. Ирония истории: Мозес Кон, секретарь правления акционерного общества, подбивает акционеров не соглашаться с требованиями рабочих. А в это время его брат Исаак Кон на фабричном дворе науськивает массы: смотрите, как они вас угнетают… Эти господа хотят, чтобы народ уничтожил основу своей независимости — хозяйство и тем вернее попал в рабство этой расе — в золотые цепи вечной кабалы процента»[653]. Можно согласиться с баварским либеральным журналистом Гейденом, по книге которого приводилась эта обширная цитата, что это логичное и последовательное развитие темы сионских мудрецов, и уже кажется не столь важным, что мысль развивается внутри совершенно ложной системы взглядов.
К. Гейден восхищается блестящими финалами речей Гитлера и приводит следующую концовку одного из его выступлений: «Что такое интернационализм? Кто должен быть интернационалистом? Конечно, немецкий рабочий. Он должен быть братом китайского кули, малайского пароходного кочегара, неграмотного русского сплавщика леса; все эти люди, видите ли, ближе ему, чем его немецкий работодатель. Вам десятки лет рассказывали эту басню, и вы ей верили. На самом деле, существует единственный интернационал, да и то потому, что построен он на национальной основе, — это интернационал еврейских банкиров и их диктатура»[654]. Не совсем вразумительно (по поводу понятия «интернационализм»), зато точно совпадает с инструментальным характером организованной ненависти к евреям и ее мобилизационными политическими функциями и целями. Для нацистских идеологов все руководство большевиков было евреями; кто не еврей — тот китаец. Розенберг даже разрабатывал теорию о ведущей роли китайских торговцев шелком в русской революции[655].
С другой стороны, следует помнить, что ничего оригинального Гитлер не придумал — еще известный русский монархист В. В. Шульгин доказывал, что существует единый фронт евреев-мультимиллионеров, финансировавший большевиков в 1917 г. Известный американский историк У. Лакер считает даже, что идея еврейского «заговора» и понимание «реальных» сил, стоявших за большевиками, пришла к Гитлеру от русских немцев, бежавших от революции[656]; в первую очередь это был А, Шойбнер-Рихтер, погибший в день «пивного путча», 8 ноября 1923 г., и А. Розенберг. Дополнительным подтверждением этой гипотезы является то, что никаких проявлений антисемитизма у Гитлера до его 30-летия не отмечено, а его характер (как отмечают все биографы) полностью сформировался между 1905 и 1908.гг.[657]. Откуда бы эта идея ни пришла, она была абсурдной, так как именно в гитлеровские времена «мировое еврейство» было в высшей степени раздроблено, расколото между религиозностью и атеизмом, между стремлением к ассимиляции и сионизмом, между национализмом и интернационализмом; не говоря уже о том, что евреев касались все большие идеологические разломы того времени: внутри марксизма, либерализма, консерватизма. Иными словами, нацисты, вообразившие себя Ланцелотом, убивающим дракона, на самом деле убивали ни в чем не повинных ягнят; людей, не имевших никакого отношения к злодейским замыслам, которые им приписывали их убийцы.
