Их величества пирамиды - [141]

Наверняка этого уже достаточно: мы остановились на самом интересном, разбираясь в сообщениях религиозных и цифровых мистиков; не будем анализировать и всех рассуждений Деникена. Иначе нам пришлось бы заниматься и вопросами вроде следующих: могли ли в Египте «все, абсолютно все кормиться скромными урожаями сельского хозяйства Нильской дельты» (между прочим, одной из самых плодородных областей нашей планеты); почему в гробницах «ни потолки, ни стены не почернели от сажи и нигде нет признаков, доказывающих, что кто-нибудь эти следы сажи или дыма устранял» (сажа и дым — через четыре с лишним тысячелетия!); как расценивать утверждение, будто «Древний Египет неожиданно и без перехода оказался в центре фантастической цивилизации»? И т. д. Однако зачем же Деникен занимается всем этим в книге под названием «Воспоминания о будущем»?

«Не вызывает никаких сомнений, — говорит он сразу же во введении, — что с нашим прошлым давностью в тысячи и миллионы лет не все в порядке. Оно кишит неведомыми божествами, которые в составе экипажей космических кораблей посещали старую добрую Землю. Мы находим тут тайное оружие, даже оружие массового уничтожения, и свидетельства других поразительных технических знаний, которые частично и по сей день нам еще недоступны». А конкретно о пирамидах он говорит (после рассказа о загадках их строительства, об их размерах, расположении и т. д.): «При наличии такого множества аргументов против прописных школьных истин да будет нам дозволено задать вопрос, не сказали ли тут свое слово „боги“».

Задать такой вопрос не возбраняется, тем более что под этими «богами» Деникен обычно подразумевает высокоинтеллектуальных космонавтов-инопланетян давнего Прошлого. Существование внеземных цивилизаций и их контактов с Землей в достаточной мере правдоподобно: проблема эта уже перешла из царства фантазии в сферу научного изучения. Только пирамиды тут ничего не доказывают: известного о них хватает с лихвой, чтобы мы могли вполне ответственно сказать, что в их строительстве не участвовали ветхозаветные евреи, точно так же как их не приказал строить допотопный царь Сурид (кем бы он ни был), точно так же как и господь-бог не зашифровал в них «судьбу человечества». Это постройки, сооруженные людьми и человеческими средствами, творения древнеегипетских зодчих и рабочих, постройки давней, но все-таки исторической эпохи.

Разумеется, на вопросы, поставленные Деникеном, можно ответить и иным образом; причем ему не откажешь в литературном даровании, живом языке, умении увлечь читателей (чего можно было бы пожелать многим египтологам), богатой фантазии. Но вопреки этим положительным сторонам книги и ее успеху у читателей необходимо сказать, что ничего из того, что в ней написано о пирамидах, нельзя принимать всерьез.

Было бы, однако, несправедливо упрекать в вымыслах и ошибках, накопившихся вокруг пирамид, только религиозных и цифровых мистиков, маньяков из рода изобретателей перпетуум-мобиле, восточных сказочников и фантастов. Свою лепту (причем солидную) внесли и изъездившие весь свет путешественники, и публицисты, и представители различных областей науки. Много ошибок допустили и сами египтологи.

Но ошибка ошибке рознь: заблуждение на пути науки — это нечто совершенно иное, чем неуклонное продвижение вперед по дороге, уводящей в сторону. «Ошибка египтолога» качественно отлична от «истины пирамидолога». Одно — ошибка первооткрывателя, продирающегося через неизведанную чащу, и совсем другое — ошибка человека последующего поколения, который не имел на нее права, потому что должен был знать, как ее избежать. Существует также различие между рабочей гипотезой ученого, которая может оказаться неправильной, и навязыванием такой гипотезы обществу с заверениями, будто речь идет о научных данных. Разумеется, путь науки вымощен ошибками, но не только ошибками, а и преодолением их. Это относится и к исследованию пирамид: ошибку тут допускал лишь тот, кто довольствовался повторением установленных истин.

Конечно, мы помним, что старые египтологи относили начало истории Египта, т. е. его «объединение Менесом», к VI–V тысячелетиям до н. э. Из этого вытекало, что Великая пирамида могла быть построена — по Шампольону — в начале V тысячелетия до н. э.; по Мариетту — во второй половине V тысячелетия до н. э.; по Лепсиусу — в начале второй половины IV тысячелетия до н. э. Однако нам известно, что у египтологов тогда еще не было достаточно данных для получения более правильных результатов; такие результаты получили их последователи. Мариетт, например, долго отстаивал взгляд, будто в пирамидах нет надписей, ни в одной из них он этих надписей не нашел; когда такие надписи были обнаружены в позднее открытых пирамидах, он, естественно, отказался от своей точки зрения, хотя и с тяжелым сердцем — ведь горестно сознавать, что всю жизнь ошибался, Лепсиус создал ошибочную теорию, согласно которой величина пирамиды прямо пропорциональна продолжительности правления царя, приказавшего ее построить; несмотря на бесспорный авторитет Лепсиуса, эта теория была опровергнута. Ошибся и Питри, когда объяснял, как укреплялись блоки в ушах пирамиды, Борхардт заменил его теорию новой и более достоверной. Не исключено даже, что отдельные детали и причинные связи египтологи и до сих пор объясняют неправильно, хотя они строго различают, что можно считать лишь правдоподобным и к чему следует относиться как к твердо (или почти) установленному. Но насколько эти ошибки и неправильные сведения ближе к истине, чем, к примеру, утверждение, будто пирамиды возникли во времена ветхозаветного Иосифа, или предположение, будто в создании их принимали участие космонавты-инопланетяне!