Их было трое - [43]

«Для кода. Сэру Н.»

В дополнение к ранее изложенному:

1. В призывной комиссии Владикавказа состоит на службе подданный Турции доктор Лади Георгиевич Мачабели (Расписка № 19 от 20 сентября 1918 года — 350 фунтов стерлингов). На днях начнет производить мобилизованным прививки вакцины «Ц». Смерть наступает на 6—7 день после инъекции, как при тяжелой форме тифа.

2. Для сбора исторических документов королевскому музею о жестокости большевиков намечаю выезд к Кубанскому фронту. Боюсь, что м-р Поркер будет чинить препятствия, т. к. всегда твердит, что он вне политики и прибыл в Россию с чисто гуманными целями. Сожалею, что без вашего благословения не могу избавиться от столь инертного официального шефа».

Мисс Мэтток стояла неподвижно, в каком-то ужасном оцепенении.

«Так, — сказала она беззвучно, одними губами, — значит, письмо некоему «Н» приготовлено для кодирования. Значит, Билл — соучастник чудовищного убийства! Боже, боже…»

Мэтт почти выбежала из буфетной, нервно постучала в комнату Стрэнкла. Молчание. Она постояла несколько минут, как будто ожидая, что дверь еще может открыться. Потом пошла по коридору. В малой гостиной услышала тихие голоса.

— Кто еще там? — услышав стук в дверь, спросила недовольным голосом Вероника Спиридоновна. — Входите, что ли!

Мэтт рывком открыла дверь. На оттоманке сидел несколько смущенный мистер Стрэнкл. Хозяйка встала, деланно улыбаясь.

— О, мисс Мэтток! Как я рада. Чем мы обязаны столь любезному посещению?.. — начала было она.

— Вы обронили вот это, — сказала Мэтт, не обращая внимания на хозяйку и подходя к Стрэнклу. — Возьмите.

— Гм… э… простите… вы… читали?.. — пролепетал он по-английски.

— Да, к сожалению.

— Это — секрет. Надеюсь, мисс Мэтток…

— Мне ваши секреты не нужны. Для меня достаточно было узнать…

— Что именно? — спросил Стрэнкл, заметно багровея.

— Что вы — негодяй!

С этими словами девушка покинула гостиную, даже не взглянув на хозяйку.

Вероника Спиридоновна, не знавшая английского языка, истолковала сцену по-своему.

— Я вам сочувствую, мистер Стрэнкл, — сказала она, глубоко вздохнув. — Обещаю завтра же объяснить мисс Мэтток, что ревность ее напрасна, что наша встреча была мимолетной. Я помолвлена с графом Всеволодом Сергеевичем Шуваловым, и свадьба состоится сразу же после нашей победы над красными узурпаторами.

— Весьма признателен, мисс Вероника, — встав, поклонился Стрэнкл. — Надеюсь быть приглашенным на вашу свадьбу.

— О, да, разумеется. Как и всегда, вы будете желанным гостем в нашем доме.

Свадьба Вероники Спиридоновны и графа Всеволода Сергеевича Шувалова не состоялась. В темную дождливую ночь на второе августа граф был арестован. В старую библиотеку вошли двое. Один из них, коренастый человек в кожанке, с маузером в правой руке и электрическим фонариком в левой, тихо сказал:

— Не шумите, господин офицер. Быстро одевайтесь.

Другой, в шинели и высоком красноармейском шлеме, приставил свой карабин к волосатой груди графа. Тот машинально сунул руку под какую-то объемистую книгу, но там не оказалось браунинга, присланного хозяйкой. Пришлось одеваться.

— Куда?

— В сад, к стене, — ответил человек в кожанке.

— К… стенке… на р-расстрел?..

— Не спешите, успеется. Пока просто к стене, там — лестница.

И все трое вышли в сад.

Так исчез один из обитателей особняка на улице Лорис-Меликовской.

За день до этого события пропал Знаур. Когда доложили главе миссии Поркеру, он бесстрастно ответил: «Вычеркните мальчугана из списка прислуги, снимите с довольствия».

Но мистер Стрэнкл был встревожен. «Пропал мой маленький проводник, — размышлял он, нервно шагая по длинному коридору. Куда он делся? Спросить некого. Старик Габо тяжело болен. Что-то неладное…» Думал о возможных вариантах немедленного выезда из Владикавказа. Обозначался смелый план. Впрочем, план зародился раньше, и некоторые меры к его осуществлению уже приняты. Если план удастся, Билл Стрэнкл по прибытии в Тегеран немедленно явится к шефу и доложит: «Иного выхода не было, сэр. Пришлось идти на риск. Я не мог возвращаться старым путем — через Грузию. Во Владикавказе не дали бы пропуска. А надо мной висела угроза полного провала. Чемодан с секретными документами мог попасть в руки большевиков. Оставался один выход — ехать тайно через линию фронта на Кубань».

После ужина Стрэнкл зашел в кабинет главы благотворительной миссии сэру Поркеру.

— Чуть свет я выезжаю в новую горную экспедицию. Один, без проводников. Прошу вас, сэр, никому ни слова…

— Меня это не касается, — отмахнулся Поркер, насупив седые брови. — Лишь бы ваши, гм, сомнительные поиски «корня» не были грубым нарушением устава общества Красного Креста и Полумесяца.

«Старый шотландский осел», — подумал Стрэнкл и ответил:

— Будьте покойны, сэр.

Отдав прислуге необходимые распоряжения о доставке в Тегеран личных вещей в случае, если миссия будет возвращаться без него, Стрэнкл один на рессорной тележке выехал из ворот особняка.

На углу встретился ночной патруль. «Кто?» «Пропуск?» «Куда?» — на эти вопросы мистер Стрэнкл ответил лаконично: «Обычная прогулка. Бессонница…» Патрульные тщательно обыскали двуколку, даже заглянули под низ — не привязано ли там что-нибудь. Но майор Стрэнкл не такой простак, чтобы выезжать из ворот с ценным грузом. Он предусмотрительно отправил железный чемодан и кое-что из вещей с курдом Мехти, когда тот ехал на большой базар за сеном. Мехти доставил все это в дом Амурхана.