Игры взрослых людей - [10]

– Я же тебя не спрашиваю, почему Натаха так бесцеремонно уселась на наше покрывало!

Костя стушевался, замолчал. А мыслями Валерия сейчас была не с ним. Хотя Тео скрылся из вида, девушка видела его спортивную фигуру словно наяву: модные черные очки, мобильник, кулоном сверкающий на белой футболке, шорты по колено, выгодно подчеркивающие длинные, загорелые и мускулистые ноги… Даже привычно лохматые волосы выглядели стильно. А Константин… вот он – шлепает рядом по асфальту босиком – ужасен! Дешевые мешковатые джинсы, очки в старушечьей оправе, старомодная рубаха с просторными короткими рукавчиками, которые полощутся вокруг тощих рук, как юбчонки на ветру. Наверное, Костя думает, что выглядит нарядно.

Костя, героически обжигая пятки горячим асфальтом, проводил Валерию до ее пятиэтажки в центре и уже бегом помчался к себе на окраину.

Он жил со стариком-отцом в когда-то добротном, а ныне слегка обветшалом доме. Прежде хозяйство держалось на плечах отца, Василия Константиновича. Тот долго заведовал строительным складом, а потому его собственный дом всегда был в порядке – вовремя подновлялась крыша, перестраивалось крыльцо, возводилась банька. Но в реформенное время положение отца изменилось. Отца отлучили от заведования, да и лет ему набежало порядком. Однако он продолжал служить сторожем на том же складе и, как гаишник на дороге, собирал мзду с мелких воришек, выносящих неучтенные материалы. Этот приработок был несравним с прежними доходами, но позволял сносно жить семье. Жена Василия Константиновича долго болела, на лечение требовались деньги. Но и лекарства не помогли.

Минувшей зимой мать Костика скончалась. Еще при ее жизни Василий Константинович начал встречаться с Натахой. И, хотя его мужская удаль уже не поражала воображения, молодая женщина щедро отдавала себя старику. Взамен он помогал ей чем мог. Пока еще руководил складом, устроил комнатку в коммуналке – до этого Натаха жила в общежитии и работала в жилконторе паспортисткой. Старик и в дальнейшем, уже будучи сторожем, баловал подружку – покупал подарки, подкидывал стройматериалы на ремонт комнаты. Обещал ей отписать дом и деньги с валютного вклада, если она выйдет за него замуж. У Толстой Натахи выбора не было. Многие мужчины любят полненьких, но ее полнота выглядела пугающе. Поэтому в свои тридцать девять она все еще оставалась одинокой. Костя был Натахе более люб, чем его отец, но властный старик не отдал бы сыну свою добычу. «Но долго ли ему осталось?» – размышляла Толстая Натаха. А там, глядишь, вместе с домом ей и сынок достанется. Потому, соглашаясь на брак со стариком, она рассчитывала удержать при себе двоих.

Костя, хотя и рос в частном доме, где всегда имеется много мужской работы, был маменькиным сынком. Мать, кассирша на одном из заводиков, ограждала его от всех дел, следила только за учебой сына. Она буквально стояла за его спиной, заставляя учить уроки. Хотела дать сыну высшее образование, но отец считал, что парню важнее побыстрее получить профессию. Сам он занимал достойное и денежное место без всяких институтов. А потому Костя закончил лишь техникум. Отец, пользуясь старыми связями, отмазал сына от армии, используя грыжу, обнаруженную у парня. (Позднее Косте сделали операцию, и он стал абсолютно здоров.) Почему Костю отвергали девки, отцу было ясно: сын – сам баба. Но его не беспокоила судьба Кости, мужику жениться никогда не поздно.

Когда слегла хозяйка, сразу сказалось отсутствие женской руки. Дом быстро начал приходить в запустение. Тогда Толстая Натаха и легализовалась, появилась в доме как нанятая стариком помощница. Умирающая догадывалась о роли помощницы, но сил воспротивиться ходу событий уже не имела. Костя большую часть времени заботился о цветах – сажал, выпалывал, поливал, подвязывал стебли, закрывал от холода. На эти дела у него было в достатке и желания, и упорства. Прагматичный старик, его отец, подбивал сына выращивать цветы на продажу, но Костя и слушать об этом не желал. Он выписывал откуда-то из дальних краев диковинные семена, а потом озадаченно наблюдал, как очередной чужак гибнет в неподходящем климате. Зато редкие удачи, распустившиеся цветки, радовали его едва ли не больше, чем любовь девушки.

После босоногого марафона по улицам городка, после встречи с неожиданным соперником Костик, как обычно, нашел утешение со своими «детками» – так он ласково называл высаженные им растения. Он подошел к клумбе неаполитанского лука, разоренного им сегодня ради подарка для Вали, и грустно отрапортовал ему:

– Вот такие, дружок, пироги.

4

Валерия страдала от неумения гармонично общаться с людьми. Ее поведение всегда выбивалось из нормального, и ничего поделать с этим она не могла. В учебной группе, на работе казалась излишне сухой, безэмоциональной. На отдыхе, вечеринке – преувеличенно веселой и беспечной. И даже использовала два имени: Лера – для досуга, Валя – для службы и дома. Но превращение, к которому ее подтолкнула шляпа, испугало девушку.

Вечером, после прогулки с Костей, она взяла лист бумаги и засела писать письмо в Карелию.

«Дорогая Анжелика! Со мной недавно произошла невероятная история. После экзаменов я совсем обалдела от радости и купила себе потрясную шляпу, огромную, как телевизионная тарелка. В тот день я выглядела в ней полной дурой, и один парень принял меня за проститутку. Но в другой раз я специально сшила к ней длинную юбку, пошла в Эрмитаж. Помнишь, как мы с тобой впервые посетили этот музей? Так вот, в Эрмитаже я снова встретила того же парня, мы познакомились. Он назвался Тео. Он, вообще, большой чудак. И разговоры у него странные, и имя себе придумал чудное. Я так и не поняла, чем он занимается, но сразу почувствовала, что он из высоких сфер. И как-то не решилась признаться, что работаю в собесе, соврала, будто журналистка…»