Игры в повелителей тигров - [29]

— Тигрёнок, что ли? Да легко! Конечно, хорошо бы взрослый… И ещё лучше, чтобы он тоже был мёртвый… Но да ладно. Тигрёнок, так тигрёнок!… Когда пойдём на кладбище?

— На какое ещё кладбище?! — испугалась Вика. Ей показалось, что этот придурок уже всё запланировал: он хочет умертвить малыша, которого Вике может одолжить на час знакомый её матери — дрессировщик.

— Викуся, не тормози! Сестрёнка твоя где похоронена? Или ты считаешь, что она бесследно пропала…

— Вон ты про что… — У Вики отлегло от сердца. — Да, похоронена! Это конечно.

Седьмая глава

1

— Помнишь, я говорил тем троим девчонкам про свою бабушку? — спрашивал у Дроздовой Федя, пока держал в руках тигрёнка (тигр оказался на удивление тяжёленьким, поэтому Пигалёв сам вызвался нести его всю дорогу) и они втроём шли в сторону кладбища, где, по словам Катиной подруги, находится могилка её младшей сестры. — Ну, я имел в виду, что она ждёт меня дома, но, когда мы с тобой пришли, то дома никого не было. Ну, помнишь же?

— Слушай, Пигалёв, чё ты ко мне прикопался! Помню я всё, помню. Идёшь себе и иди. Но чё ты всё время спрашиваешь какую-нибудь ерунду?

— Это я к тому, чтобы вы мне начали верить.

— А чё за бабушка? — подключилась Вика к разговору, тоже.

— Если бы мы пришли туда втроём с тигром, — проигнорировал Федя Викин вопрос, — то ты могла бы её увидеть.

Катя ничего на это не ответила. Просто, чем ближе они подходили к кладбищу, тем большую неловкость ощущала за собой Дроздова. Она чувствовала, что они какие-то готы или сатанисты — идут производить свой дурацкий ритуальный культ. Чем ближе они подходили, тем сильнее ей хотелось уйти. Но сейчас было уже слишком поздно поворачивать назад. Остановиться надо было ещё тогда, когда Пигалёв заикнулся про то, что он может возвращать умерших из загробного мира. Катя ещё про себя подумала: «мессия хренов. Кем он себя возомнил? Вторым пришествием Христа-спасителя?» В основном, ей было неловко за свою подругу. Что, если этот лунатик воскликнет «я приношу этого агнца в жертву»? И долбанёт тигрёнка головой об угол могилы. Как она после этого будет смотреть подруге в глаза? Ведь, судя по тому закидону с наполненной дерьмом сумкой, которой, как позже выяснилось, Пигалёв маскировал свой школьный портфель, чтобы прохожие не учуяли запах, который исходит от гниющего тельца эмбриона, таинственным способом выдранного из материнской утробы, этот парень явный псих. И от психа можно ожидать всего, чего угодно.

— А так ты просто, банально не увидела мою бабушку, — продолжал тараторить Пигалёв. — Но, если бы я привёл туда настоящего-живого тигра… То это был бы совсем другой эффект.

— Не понимаю, — проговорила Вика. — Как через тигра можно увидеть того, кого не видно или даже не существует? Он что, по-твоему, стеклянный?

— Вика, ты не могла бы идти молча?

— Ты чё, Катьк?

— Да просто, — шепнула ей подруга на ухо, — не разговаривай с ним.

— Он чё, ёбнутый?

— Я сама ещё не знаю.

— Эй, девчата, о чём вы там шепчетесь? Вы мне, Мне поверьте, что вы увидите всё собственными глазами. Или вы думаете, что я пытаюсь вас развести, как лохушек?

2

Нет, он не пытался никого ни «развести», ни опростоволосить. И даже не долбанул тигрёнка об угол могилкиной (сестрёнкиной) мраморной плиты, к которой они наконец-то приблизились.

— Чё ты всё время тащишь его на руках? — донимала Вика Пигалёва, пока они не успели добраться. — Это, между прочим, животное. А ты так всё время его несёшь, как будто он мячик футбольный.

— Не знаю, — пожал плечами Федя. — Как только я его беру, то у меня в руках он очень быстро засыпает. Как только берёшь его ты, он начинает капризничать.

— Не фига подобного. Когда я брала на руки свою маленькую сестрёнку, то она капризничала ещё больше! В смысле, я имею в виду, капризничала на руках у моей мамки. Вот. А у меня на руках была спокойна, как ягнёнок.

Пигалёв смотрел на Вику и ухмылялся. Хорошо она сказала: «у меня на руках капризничала», — сама же и «раскололась»! А Кате не нравился этот их разговор. Ей сразу вспоминалось, как отреагировал Пигалёв, когда, вместо взрослой особи, ему предложили этого маленького детёныша, которого он сейчас несёт: «Было бы идеально, если бы он вообще был мёртвым!» Поэтому ей всё время казалось, что тигрёнок у него на руках не спит, а постепенно и постепенно умирает. А потом, когда они подойдут к могилке, то Пигалёв забудет о том, что перед этим он болтал по поводу мёртвого тигра, и начнёт возмущаться: «чё за дела? Ваш тигрёнок подох на хрен, чё за фигню вы мне подсунули! Как я буду теперь эту чувиху реанимировать дохлым тигрёнком?» Чем дальше они шли по кладбищу, тем более скользким типом казался ей этот Пигалёв. Она была уверена, что он решил её подставить, и, вместо того, чтобы на одну минуту оживить тело задушенной сестрёнки Катиной подруги, он собирается на полчаса ввести этого детёныша в очень тяжёлый летаргический сон. Раньше Дроздова уже наблюдала за Федей, как он химичит, пытается всё сделать наоборот и оставить своего приятеля в дураках. Поэтому, когда они втроём будут возвращаться с пустыми руками из кладбища, новичок также неожиданно воскликнет: «О, смотрите! Тигрёнок опять ожил. Он чё, воскрес?» Дроздова была уверена, что этот парень псих.