Игры шайтана - [21]

– У-у, зверье!

И тут же боец спецназа взорвался! Сработал инстинкт воина, бесстрашного и безжалостного.

Николай дернул головой, и ствол автомата соскользнул на пол. Освободившись от главной угрозы, Николай резко перевернулся на спину. Одним движением сбил с ног того, кто держал автомат, и ударом ребра в голень бандита в лакированных ботинках. Все произошло мгновенно. Кадет, державший майора под прицелом, упал на спину рядом со Стариковым. Николай не дал ему приподняться, нанеся смертельный удар костяшками пальцев под кадык. Схватив автомат, прыгнул к окну, передернул затвор, рама выбросила боевой патрон, значит, ствол был изначально заряжен. Но это уже не имело значения. Николай, упав на пол, дал длинную очередь по всему периметру комнаты, стараясь не задеть женщин.

С криком, схватившись за бедро, повалился тип в лакированных ботинках, успевший подняться после удара майора. Стоявший на пороге второй конвоир, Жгут, схватившись обеими руками за простреленную шею, сполз на пол. Свою порцию свинца получил и Мавр, вошедший в комнату вместе с Корнетом и скорчившийся чуть в стороне от подельника. Теперь Николай не отрывал глаз от двери, откуда могли появиться Валет с Седым. Поэтому он не сразу заметил того, кто рухнул под его прикрытие, как только он начал атаку. Их глаза встретились взглядом одновременно. Услышав какой-то шорох сбоку, Николай повернул голову. У прятавшегося за столом был в руках пистолет «ТТ», направленный прямо на Старикова, в то время как отставной майор держал под прицелом дверь. Таким образом противник имел преимущество, и необходимо было его убрать, пока он не выстрелил. Счет шел на доли секунды. Рискуя, Стариков рванулся в сторону и перебросил автомат стволом вперед, но пули «ТТ» достали его раньше, чем он успел нажать на спусковой крючок. Удача отвернулась от бывшего спецназовца. Тут от двери по нему открыл стрельбу Валет. Пули вонзались в грудь, ноги. Боли Николай не чувствовал, лишь огненные вспышки в глазах да легкие щипки в теле. Длилось это недолго. Вспышки слились в единое огненное облако, которое заволокло сознание Старикова. Бронекостюм не спасал от болевого шока.

Николай так и остался лежать, простреленный с ног до головы джинсовый костюм превратился в лохмотья, в автомате, уже бесполезном, который он держал в руке, оставалось всего три патрона.

Арнольд поднялся, стряхивая со своего дорогого костюма остатки закуски, свалившейся на него вместе с опрокинутым плетеным столом. Он сел за него, когда доставили Старикова. Невыспавшийся и злой.

Но злость мгновенно сменилась животным страхом, когда Старикову неожиданно удалось перехватить инициативу. Спасло Лисицына то, что в последний момент он взял с собой свой «ТТ». Хорошо, что Седой не сунулся в дом на выстрелы! Не то получил бы свою пулю, как Мавр.

Тут Арнольд увидел, как в центре комнаты корчится дважды за сутки пострадавший Крюгер. А в дверях замер Валет, глядя пустыми безжалостными глазами на изрешеченное пулями тело кавалера боевых орденов уже несуществующей страны.

– Ну что стоишь как статуя? – крикнул Валету Арнольд. – Опусти волыну и окажи человеку, – главарь кивнул на Милютина, – первую помощь! И что это тебе, Крюгер, так не везет сегодня? То баба руку прокусила, то муженек ее тебя стреножил, а?

– Мне больно, Арнольд! – простонал Милютин.

– Да? Ничего, пройдет! Терпи!

Сам Лисицын в это время рассматривал собственный костюм.

– Черт! Такой прикид испортил, сука офицерская! Теперь на выброс.

Он поднял с пола свой сотовый, вызвал Кугмана:

– Пастор, ты меня слышишь?

– У тебя проблемы, мой друг?

– Пошел к черту со своими вопросами. Готовь топку котельной на полную мощь! Работы предстоит много!

– Накладка какая вышла?

– Майор слишком шустрым оказался, собака! Все! Поджигаем хату и едем к тебе!

– Все понял, Арнольд! Жду!

Лисицын отключил связь.

И тут же увидел удивленную физиономию Седого. Тот выглядывал из-за косяка двери, обводя комнату расширенными глазами. Вот придурок, сунулся-таки на выстрелы, а если бы тут был майор? Да, повернись все по-другому, сейчас бы рожа Седого в момент превратилась в кровавое месиво!

Лисицын подошел к Мавру, который еще дышал. Тот поднял помутневшие глаза, прохрипел:

– Не надо, босс, я выберусь!

– Надо, Валера, надо, ты уж прости!

И выстрелил подельнику в голову. Затем приказал:

– Иди сюда, Седой!

Бандит поспешил к хозяину.

Арнольд указал взглядом на девочку, державшую на руках мертвую мать и, судя по всему, потерявшую рассудок от пережитого кровавого кошмара.

– Кончи ее!

Седой кивнул, подошел к Ольге, достал нож и, подняв за волосы голову девочки, одним движением полоснул по натянувшейся коже горла.

Ольга так и осталась сидеть, не издав ни звука, только голова ее упала на грудь, и из раны хлынула кровь, заливая лицо мертвой матери.

Убийца вытер о платье, валявшееся рядом, клинок ножа, спрятал его и взглянул на босса:

– Готово, хозяин!

– Тащите Крюгера в джип. Я пойду впереди.

Арнольд вышел на улицу. Дождь, ливший всю ночь, усилился. Лисицын поежился, огляделся с опаской и, пригнувшись, быстро пошел в сторону рощи, к джипу. Следом Седой с Валетом несли на скрещенных руках стонущего Милютина.