Игрушка Тирана - [12]

Сука кивком головы указывает на мой член. Я смеюсь:

— Не льсти себе. Я прибыл из того сектора, где нет ни одной гуманоидой женщины.

И сейчас трахнул бы даже секс-робота с резиновой вагиной.

И опять ложь.

Глава 11. Рэмиан

Всегда под рукой имеется шлюха-другая. Отменная тёлка с роскошной задницей и огромными сиськами, между которых можно пристроиться членом. Утром одна из таких выползла из моей постели чуть пошатываясь. Я натянул её рот на свой член и трахал до самой глотки, а после выебал шлюху во все доступные щели.

Но сейчас я стою перед Кейтлин с окаменевшим членом, который едва только не подрагивает, так ему хочется очутиться в маленькой узкой дырочке между тощих ножек. Во рту собирается вязкая слюна и возбуждение бьёт по макушке. А эта маленькая дрянь смеётся.

Я разворачиваю её к себе спиной. Не потому, что хочу взять её сзади. Но потому что не хочу, чтобы она могла разглядеть в моих глазах проблески желания и возбуждения. Не хочу, чтобы она видела, как меня дико прёт от неё, бледного подобия женщины. Я задираю её рубашку. Если бы я заводился только от того, что я вижу, у меня бы никогда на неё не встал.

Но меня колотит от возбуждения. Размазывает по стенкам собственной черепной коробки от запаха её кожи и чего-то ещё. Я хочу оказаться внутри неё не только членом, но трахнуть её мозг выебать его, заставить плавать в мареве оргазма.

Раскрыть и жёстко вколачивать себя, оставляя следы своего присутствия. Но пока ограничусь только сексом, спущу всё в её узкую щель. И надеюсь, наваждение спадёт.

Мне проще отгрызть себе руку, чем признаться, что во мне внезапно пустила ростки одержимость. И я верю, хочу верить, что как только я выебу эту крыску, это странное ощущение, этот невыносимый зуд внутри моей головы спадёт. Я пинком ноги расставляю её ноги пошире. Яйца поджались кверху от напряжения, член уже потёк смазкой. Чувствую себя ненужным, мыслящим придатком к члену, но никак не наоборот. Потому что потворствую его желанию и иду на поводу. Я обхватываю её за талию и подношу пальцы к её рту.

— Оближи.

Сучка отказывается. А меня ведёт только от одной мысли, что можно ввести пальцы между её губ и подвигаться в этом маленьком ротике так, словно я трахаю его чем-то другим. Тем, что сейчас стоит колом.

— Или придётся тебя трахать на сухую. Не думаю, что тебе очень понравится и, честно говоря, плевать. Давай же.

Раздвигаю её тёмные губы и ввожу пальцы в рот Она просто позволяет мне сделать это, но никак не реагирует. Язык безвольно лежит во рту, а губы остаются приоткрытыми, ничуть не смыкаясь. Я собираю остатки слюны в её рту.

— Высохшая, как пустыня.

Жар. Невозможно горячий рот. Так же горячо внизу или нет? Едва влажными пальцами касаюсь складок внизу. Той крошечной капельки слюны едва ли хватит, чтобы она как следует намокла. И если бы сейчас её дырочка сочилась смазкой, было бы гораздо лучше, вкуснее. Но ни хрена.

Я двигаю сразу двумя пальцами в её узком сухом отверстии. Самая настоящая щёлочка, не желающая открываться напору моих пальцев. Растягиваю её, как могу.

Ей всё равно будет больно и неприятно от огромного члена, раздирающего целочку в клочья. И можно было бы не заморачиваться: нагнуть, прижаться и одним толчком вторгнуться внутрь.

Мои движения пальцами — это не ласка, а её имитация и жалкая попытка минимизировать ущерб. Сухо, горячо, тесно. Очень горячо. Настолько, что кажется, будто она спалит мой член под корень, и останется обуглившаяся головешка, не больше. А если бы она текла?.. Прикусываю щеку с внутренней стороны, потому что желание совершенно безумное и противоестественное.

Сделка.

Просто дырка, которую мне нужно поиметь и спустить в неё свою сперму. А потом ждать момента, когда там зародится крошечная клетка. Гарантия. Залог успеха.

Больше ничего. Но всаживая свой член в неё, я чувствую себя святотатцем, который дрочит у алтаря на святое распятие.

Распластанная подо мной, она пытается глушить вскрики и стоны боли. Она прикусила губу и старается держаться. Наверняка ненавидит меня за эти долгие минуты. Толчок-толчок. Преграда. Упругая и мягкая одновременно. Разорвать сейчас же и сохранить. Одновременно не получится. Похоть берёт своё. Долблюсь до упора. И становится чуть более влажно от крови. Легче.

Хотя она продолжает меня сжимать своей щелью, затягивая в водоворот, утягивая на дно. В вязкий ил, из которого так просто не выбраться. Выбираться из неё не хочется совсем, член едва ли не со скрипом вбивается в неё. С каждым толчком приходится вскрывать её, словно впервые коснулся узкой дырочки между нежных складок.

Я заполняю её собой, а меня наполняет странным жаром, от которого становится тяжело дышать, и выступает пот. Капли пота сползают по вискам и сзади по шее, забираясь под ворот костюма. Её щель горячая и узкая… Выдержать притяжение её жара становится нереально трудно. Выплёскиваюсь струёй с сильной судорогой.

Невозможно острой, продырявившей меня насквозь и оставившей оплывшие края вокруг раны.

Очередная имитация нежности. Прижаться мокрым лбом к её спине. Потому что нет сил стоять на ногах и выходить из неё не хочется совсем. Удовольствие, яркое и вкусное плавит мои мозги и волю, превращая их в студень. Не соображаю ни хрена.