Игрушка для Мастера - [6]
Почти до утра я просидел, бессмысленно щелкая мышкой. А потом, вдруг поддался порыву и отправил письмо из пяти слов: «Пятница. Восемь вечера. Клуб».
В четверг утром позвонила Лариса, подтвердила, что классный руководитель Ваньки ждет меня сегодня в три. Набрал по внутренней связи гендиректора Артемова, сказал, что сегодня нужно уйти пораньше. Палыч не возражал.
Без пятнадцати три я припарковал машину на стоянке возле школы. Поздоровался с охранником, прошел через ухоженный школьный дворик с большой круглой клумбой посередине. Во двор уже высыпали дети – и старшеклассники, и помладше. Сразу же разглядел Ваньку – тот сидел на лавочке, удрученный предстоящей беседой с классной и болтал ногой.
- Привет, сын.
Ванька посмотрел на меня серьезно, даже сурово. Вздохнул, протянул руку.
- Пошли, что ли. Классная ждет.
- Ругаться будет?
- Будет. Бабушка этого Злобина так орала, так орала. И всего-то губу разбил. Неженка. А еще третьеклассник.
- Сын, девочка хоть стоящая?
Ванька поглядел на меня подозрительно, проверяя, издеваюсь или нет. Потом улыбнулся:
- Нормальная. Светка Кашина. Не ябеда, не нюня. Свой человек.
- Своих в обиду давать нельзя.
Сын шмыгнул носом и благодарно сжал мою руку.
Разговор с классной дамой Ваньки – тихой и спокойной женщиной за сорок, в роговых очках и некрашеными с проседью волосами, стянутыми в тугой пучок, состоялся короткий. Особых претензий к сыну Алевтина Петровна не имела. Просто попросила меня объяснить сыну, что руки распускать - последний аргумент в споре.
Мы попрощались и, сжав теплую ладошку повеселевшего Ваньки, я вышел с ним на школьный двор.
Дошли почти до середины, миновали клумбу, где возились уже несколько ребят, видимо отрабатывающих какие-то косяки под руководством учительницы, полненькой, кругленькой и с смешной панамке. Я слушал Ванькин сбивчивый рассказ о новой онлайн-игре и его успехах в уничтожении темных эльфов. Стайка из пяти старшеклассниц весело щебетала, окружив парня на сверкающем новеньком скутере. Мое внимание привлекла одна из девчонок, что стояла чуть поодаль и не принимала участия во всеобщем заигрывании с владельцем скутера. Что-то в ней показалось мне знакомым…
Девочка словно ощутила мой взгляд, и повернула голову. Полные розовые губы приоткрылись, темные, почти черные глаза расширились, узнавая. Волосы собраны в два смешных хвостика. Я помню их рассыпанными по плечам, длинные, шелковистые. Как приятно было их сжимать в кулаке! Юбка, чуть короче, чем предписывал школьный этикет, под короткой яркой курткой - форменный пиджак с эмблемой школы. Тонкие пальцы разжались, рюкзак брякнулся на асфальт. Она нагнулась за ним, пиджак и куртка задрались, и на пояснице я успел разглядеть едва заметную красноватую полоску… След от моей плети.
Ругательство едва не сорвалось с языка. Нет! Этого не может быть. Как это возможно?! Моя игрушка… школьница…Я извращенец… грязный извращенец… Но как?! Как я мог не понять… не заметить… Идиот! Заносчивый, самоуверенный придурок! Как она попала в клуб?
Ванька тянул меня за руку, не понимая, почему отец остановился как вкопанный и не может отвести взгляда от какой-то там девчонки, пусть и старшеклассницы.
Наконец, сделал над собой усилие, отвернулся и быстрым шагом пошел к машине.
- Пап, ты чего?
Смотрел в синие, серьезные, встревоженные глаза Ваньки, а видел расширившиеся от боли зрачки, в других, темных, наполненных слезами.
- Все хорошо, сын. Поехали домой.
Этим вечером я напился. В стельку. Как не напивался уже давно. Опустошил все свои запасы. Но даже в одурманенном алкоголем мозгу не переставали крутиться картинки: исхлестанное плетью девичье тело, и ее глаза… Беспомощные, широко открытые. И эти детские хвостики. Если бы мог – вскрыл себе череп и налил туда кислоты. Вытравить это все, раз и навсегда. Но не выйдет. С этими воспоминаниями теперь жить. Да еще как-то разруливать ситуацию.
Утром было жесточайшее похмелье, усугубленное отвращением к самому себе. Включил телевизор. Как назло диктор бодро вещал о том, что очередной педофил предстал перед законом и получит по заслугам.
С Палычем мы столкнулись в лифте, он посмотрел на меня изумленно.
- Игорь? С чего это ты? Дотерпеть одного дня не мог. Или был повод?
- Был, – еле выдавил я.
- Расскажешь?
Только помотал головой.
- Ну как знаешь. Слушай, а давай-ка ты домой. Все равно в таком состоянии от тебя толку… Ну сам знаешь как от кого. Давай, давай, не спорь.
Собственно, я и не собирался.
Сто тысяч лет не ездил в метро. Люди косились на меня: кто безразлично, кто осуждающе, кто брезгливо, кто сочувственно. Мне казалось – они все знают. И вынесли уже свой приговор.
Добрался до дома, чувствуя себя так, будто меня уже раз десять расстреляли, колесовали и повесили.
Встал по ледяной душ… Очень хотелось, чтобы кто-нибудь дал мне в морду. Самому себя лупить по щекам, как истеричная девица, было глупо.
Упал на постель, постукивая зубами от холода, но специально не стал укрываться. Тупо уставился в потолок. Рассматривал матовую белую поверхность и думал, думал, думал…
Сделанного не вернешь. Хорошо, что еще была всего одна сессия. Да я ее трахал. Но она явно не была девственницей. Порол плетью. Но откуда мне было знать? Она выглядела на все двадцать. К тому же, несовершеннолеток не пускают в клуб. Я был уверен в этом. Если бы знал, никогда бы… Если бы, да кабы… во рту росли… Дьявол! Опять нахлынули воспоминания, как я вбивался в ее горло, а она всхлипывала и кашляла…
Куклы не плачут. Они не могут. Даже если бы хотели. Чего хочет каждая кукла? Чтобы с ней играли. Ей душно под стеклом. Особенно если она сама выбрала такую роль.
Жизнь прожить - не поле перейти (с). Судьба с самого начала испытывает ее на прочность. Отнимает самое дорогое, заставляет вслепую идти по раскаленным углям. Если каждый шаг - боль, что ты будешь делать? Пытаться избежать или искать ее? Когда весь мир против тебя, ты никому не веришь, винишь во всем себя и платишь за чужие грехи. Но однажды плата может стать непосильной.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магазин «Путеводная нить» на Цветочной улице стал своеобразным клубом для женщин, увлекающихся вязанием. За рукоделием они обсуждают свои планы и проблемы, поддерживают друг друга в трудную минуту, обдумывают новые модели и важные события своей жизни. Аликс выходит замуж по любви, но поведение жениха заставляет ее задуматься, нужна ли она ему. Сестра Лидии Маргарет отчаянно волнуется за дочь, Колетта влюблена, но не хочет признаться в этом даже самой себе. Все они спешат в «Путеводную нить», зная, что здесь их ждут любимое занятие и дружеское участие.
Вам слегка за тридцать, вы не замужем и в ближайшей перспективе на горизонте нет никого, а оправдать карьерой данный факт не получается, в виду отсутствия таковой? Но вы не ханжа, не девственница, которая всю жизнь к себе никого не подпускала, вам не разбивали сердце для того, чтоб вы начали сторониться мужчин, не прячете в глубине души никакой душещипательной драмы - потому надеяться на героя любовного романа не получится. Приходится просто жить жизнью одинокой женщины, которая постепенно обнаружила, что свободных мужчин вокруг нее уже не осталось, она несколько растолстела и превратилась в домашнюю зануду, а подруги от ночных гуляний перешли на ранние подъемы и сборы в ясли-садик.
Очаровательная лирическая история уже немолодых людей, лишний раз доказывающая поговорку, что для такого чувства, как любовь, нет возрастных ограничений.В романе противопоставляется истинное творчество провинциального таланта и массовое искусство большого мегаполиса, приносящее славу, успех и опустошающее удовлетворение. Коварная и непреодолимая любовь открывает новый взгляд на, казалось бы, прожитую жизнь, заставляет творить, идти вперед и добиваться успеха и, несмотря на всю трагичность и безысходность, дает повод надеяться, что эта боль и переживания не напрасны.
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…