Игрушка богов - [5]

Медленно подняв валявшиеся в ногах ножны — пусть лучше меч будет под рукой, — Тимур кашлянул, привлекая внимания священника. Тот поднял на него взгляд, заискивающе улыбнулся и объяснил:

— Это я вам делаю, Тимур. Я-то обычно из миски или прямо из котелка похлебку пью, вот и не стал по-привычке ложку брать. Извиняйте…

— Ладно-ладно. Я без ложки обойдусь. Только спрячь свой ножик.

— Как знаете.

Себастиан убрал кинжал в ножны за спиной, обернул руку плащом, снял ею котелок и поставил его на землю. Затем взял миску, зачерпнул похлёбки и протянул её Тимуру.

Тот, держа ножны с мечом прижатыми к груди, осторожно подошел, схватил миску и кинулся обратно к своей лежанке. Уселся по-турецки, положил меч на колени, взял миску двумя руками и хлебнул аппетитного, ароматного варева, от которого валил горячий пар. Как ни странно, но стряпня Себастиана была очень и очень не дурна. Из чего он всё это сварганил- знать не хотелось, но трёхдневная голодовка напрочь отбивала желание привередничать. Будь даже кусочки мяса, плавающие в густом, жирном бульоне, мясом крысы, Тимуру было наплевать. Уж слишком хотелось есть.

Позабыв о мере, Тимур сделал большой глоток и тут же поплатился за свою жадность. Язык, нёбо, дёсны будто ошпарило кипятком; на глаза навернулись слезы. Захотелось выплюнуть чересчур горячую похлебку и заорать, но позволить себе такой расточительности он не мог. Сделав над собой усилие, Тимур проглотил варево, разинул рот, высунул язык и задышал часто-часто. Блаженство, которое он испытал, ощутив внутри себя очаг тепла, было неописуемо.

Издав вздох разочарования, Тимур поставил миску на землю и вперил в неё голодный взгляд.

— Тимур, повелитель? — Себастиан сидел на куче дров и палочкой помешивал похлебку в стоящем перед ним котелке.

— Ась?

— Вам не понравилось, что я приготовил?

— Нет, — помотал головой Тимур, — просто слишком горячо.

Толстые губы священника расплылись в довольной улыбке, обнажив желтые зубы.

— А-а-а… понятно… — Внезапно он посерьезнел и предложил: — Тогда позвольте мне поведать вам, где вы очутились и что вам предстоит совершить.

Тимур поставил локоть на колено, нагнул голову набок, упёрся кулаком в щеку и, не испытывая особого энтузиазма от предстоящей беседы с умалишенным, кивнул, позволяя Себастиану выговориться. Хотя бы в награду за обед.

— Итак, — начал священник, — примерно три дня назад вы перенеслись в наш мир, зовущийся Наутика. Выбраны вы были случайно…

…А проблемы у бородатого типа, должно быть, нешуточные…

Выпучив глаза, тоненьким голосом Тимур спросил:

— Чего?

— Да, — важно кивнул Себастиан, — вы уже не на Земле, хотя наш мир очень и очень на неё похож. Вы перенеслись сюда. Такое иногда случается. Кто-то идет, неважно куда, неважно где, и видит Дорогу. Не ту, которая ему привычна, которая ведет его к известной ему цели, но ту, что неведома, ту, что отличается от остальных. Если хватает у этого человека смелости ступить на неё, пойти в неизвестность, — приводит она его сюда, на Наутику. Но если нет- больше никогда он её не увидит. Навсегда закрывается для него Дорога. Быть ему тогда навечно запертым в своём мире и не ведать иного.

Во время этой пафосной речи челюсть Тимура отвисала все ниже и ниже, а лицо искривлялось. Как бы он не старался остаться серьёзным, сколько бы не твердил себе, что дурачок-Себастиан может быть не таким уж и безобидным, но удержаться всё же не смог. Нагнувшись вперед, он хлопнул себя по коленям и неприлично громко заржал.

Себастиан, казалось, чуть обиделся на такую реакцию Тимура, но остался полностью невозмутим. Подождал, пока тот отсмеётся и вытрет выступившие на глаза слёзы, а затем попробовал было продолжить:

— Так вот…

— Сто-стоп-стоп, — похохатывая, остановил его Тимур. — То есть ты заявляешь, что я приехал на пикник в Девяткино, немного выпил, отошел по нужде в кусты и очутился в другом мире, так?

Не пытаясь даже услышать ответ, Тимур снова сложился пополам и выдал вторую порцию гогота.

Себастиан терпеливо ждал, и вскоре его терпение было вознаграждено вниманием со стороны Игрока, желающим продолжить веселье. Было очевидно- он не воспринимал услышанное всерьёз. Видимо, люди на Земле несколько изменились, поумнели и утратили способность верить. Этим-то, наверное, объяснялось, почему за последние полвека по Дороге проходило так мало людей, несмотря на то, что открывалась она не менее часто чем, к примеру, век назад. А ведь она не звала всех подряд. Она открывалась только тем, кто мог поверить, что есть миры, помимо тех, которые они могут видеть, только тем, кто принадлежал, не телом- душой, иным мирам. И люди эти охотно ступали на неё. Раньше. А теперь они то ли боялись отправиться в неизведанное, то ли просто выродились в ограниченных, сугубо рациональных, трезво мыслящих индивидов, которые просто не могли понять, что перед ними открылось.

Правда, с Игроками всегда всё обстояло несколько сложнее. Однако этот, по всей видимости, будет сопротивляться до последнего, если даже обряду инициации он умудрился найти какое-то своё объяснение.

— Так вот, — под смешки Тимура продолжил Себастиан, — вы пришли сюда не по своей воле. Вас призвали. Вы Игрок, один из трёх. Вы, Тимур, пришли сюда не так, как это обычно происходит. Вы не прошли Дорогу.