Игрозона [1] - [5]

Прозвучавшее из его уст имя одиозного вора в законе, который вдребезги разрушил мою жизнь, привело меня в настоящее бешенство!

Они бросились внутрь, но узкая камера не давала крепким парням возможности окружить меня. Поэтому моя нога без предупреждения ударила в промежность Зевса, который первым ринулся в атаку — я, как загнанная крыса, не чурался использовать все доступные приёмы для защиты собственной жизни. К тому же был категорически против ухаживаний со стороны мужчины, являясь совершено нормальным представителем мужского пола.

— С-сука! — заревел Зевс, держась за пах. По инерции он навалился на меня и прижал к стенке, став на ближайшие десять секунд щитом против трёх оставшихся противников, которые никак не могли достать огрызающуюся жертву из-за широкой спины босса.

Оттащив ошеломлённого главаря, они получили бы финальное преимущество, но к моему везению в порыве схватки никто до этого не додумался. Зевс, наконец, опомнился и поднял голову, за что и поплатился, получив оглушающий удар локтём в челюсть. Облокотившись спиной о стену, мне кое-как удалось столкнуть тушу растерявшего весь пыл главаря на разъярённых пособников, что заставило их ненадолго забыть о цели.

Тем временем я уже забрался на верхнюю койку, и ужом прополз по ней за спины агрессоров, оказавшись у двери, ведущей в блок. Но вырваться из камеры мне не позволили — открывшийся проход заслонил одиозный охранник Гриша Чванов, мерзко улыбнувшийся после того, как отработал на мне коварный удар под дых.

Сбили птицу на взлёте...

Моя шея угодила в крепкий захват, а под ребро молниеносно вошёл чей-то кулак, заставив наивного человека, поверившего в возможность спасения, рухнуть в чертоги отчаяния и адской боли...

— Ну, Зевс, ты даёшь, — сказал вдруг Гриша, — Вчетвером не смогли нагнуть терпилу! Стареешь, брат, стареешь! Давайте уже быстрее обработайте его, пока никто не спалил!

— Дай мне всего пять минут! — заворчал Зевс, снимая штаны. — Я давно хотел познакомиться с красавчиком поближе! Сучёныш долго строил из себя неприступную аристократку!

Меня бесцеремонно скрутили, и заставили расставить ноги шире. Творящееся безумие не укладывалось в голове. Я всеми силами пытался вырваться, но тщетно.

— Сейчас мы с тобой получше узнаем друг друга! — подобравшись сзади, с придыханием прошептал Зевс, сопя мне в правое ухо. Изо рта мужика так разило, что сразу привело меня в чувство! Я, было, набрал воздуха в грудь, чтобы закричать что есть мочи, как вонючая ладонь закрыла мне рот! Но терять было нечего, поэтому я тут же в неё вцепился зубами хваткой бульдога!

Зевс завизжал как резаный, одёрнув кровоточащую руку!

— ПОМОГИТЕ! УБИВАЮТ! — Закричал и я настолько громко, насколько позволяли связки, поднимая на уши весь блок.

Надзиратель Гриша схватился за голову, осознав, к чему ведёт ситуация, и с матюками бросился бесцеремонно расталкивать ошалелых зеков дубинкой, вызволяя меня из плена:

— Идиоты! Не могли ему кляп в хлебало затолкать?!

— Сейчас всё сделаем, начальник! — заверещал главарь банды извиняющимся тоном.

— А вот нихрена! Всё, Зевс, упустил ты свою звезду! Отвали от него! — безапелляционно заявил Гриша, хватая меня за шиворот.

— Но...

Болезненный тычок дубинкой в живот подтвердил серьёзность слов надзирателя, и Зевс отступил, буравя меня тяжёлым взглядом:

— Я тебя достану, Ныряев! Даже если выйдешь на волю! Найду и порешу! Богом клянусь! — Прорычал он, прочертив по шее большим пальцем.

О какой воле могла быть речь, когда я приговорён к десяти годам за вооружённое ограбление виртуального банка? Слова Зевса заставили меня задуматься, ведь он был приближён к администрации тюрьмы и всегда был в курсе текущих новостей.

Наконец меня вывели наружу, а несостоявшихся насильников Гриша Чванов закрыл в моей же камере. На вопрос подоспевших по тревоге охранников мой спаситель поневоле, заметно нервничая, ответил, что я просто устроил театральное представление в камере, решив, что Гриша окажется хорошим зрителем.

— Чванов, — наехал на него рослый надзиратель сорока пяти лет по имени Николай Сергеевич, — Знаю я про твои тёмные делишки. Если не хочешь лишиться работы, веди себя тише воды ниже травы. Помни, я смотрю за тобой!

Гриша сглотнул и произнёс:

— Есть!

— А теперь веди Ныряева в конференц-зал. С ним хотят поговорить.

— Кто? — задали мы с Гришей одновременно один и тот же вопрос.

— Высокие гости, бл...! Исполняй!

Мой надзиратель отдал честь, и достал наручники.

— Вот и не узнал ты, что такое мужская любовь, — когда охрана ушла, шёпотом произнёс он и оскалился, щёлкая замком наручников на моих запястьях. — Пошёл!

Я бы ответил этому моральному уроду, но сейчас меня интересовали более важные вопросы.

— Так кому я вдруг потребовался? — спросил я в недоумении, когда мы зашагали по серому коридору.

— Разговорчики! — рявкнул Гриша, находящийся сейчас явно не в настроении. — Пошевеливайся, недоумок!

Если заключённые — винтики тюремной системы, то Гриша Чванов был гайкой.

Меня отвели в конференц-зал. Здесь было довольно комфортно: новые мягкие кожаные кресла, большой стол с встроенными интерфейсами, и красивая цветочная инсталляция на фоне водяной стены. Даже и не подумал бы, что в таком суровом месте, как «Скала № 12» есть подобное помещение. Будто вдруг оказался в санатории!