Игровая комната - [13]
Шрифт
Интервал
Смывайся до темноты —
Там любят таких, как ты.
Душа моя — тёмный лес.
Сокрытое от небес
Здесь чудо — любой поймёт;
Здесь водится дикий мёд.
Здесь радости — пруд пруди!
Иди же сюда,
Иди.
25.09.2008
РЕИНКАРНАЦИЯ
За эндцатым летом, за эндцать одной пургой
расстанусь легко со слезами в подушку,
тоской беспричинной.
А в следующей жизни я стану совсем другой:
мужчиной, конечно, мужчиной.
А в следующей жизни я стану блондином;
рука легка,
черты изящны, во взгляде — две тьмы кромешные;
такой весь, как будто явился на Землю издалека —
свободный, чужой, нездешний.
А я изловлю такую, чтоб диковата была и горда,
но грела на сотню ватт, а пела на сто килогерц; и
вокруг будет много, — но хватит мне одного тогда
её заводного сердца.
...И, когда она наконец прижмётся к моей груди,
начнёт мне верить, начнёт исходить
по бумаге строчками, —
я чуткими пальцами стану искать —
и сразу же находить —
её болевые точки.
Ей будет казаться — мир держится на волоске.
Ей будет казаться — здесь вечная темнота
и вечное перепутье.
Ей будет больно — как никогда, нигде и ни с кем.
Она всегда ко мне возвращаться будет.
*
Так долго ещё — не одна зима, не одна весна.
Ещё так рано — не время ни с кем прощаться.
Мне хочется знать наверно,
мне хочется только знать,
счастлив ли ты в этой жизни, мой милый.
Счастлив ли.
24.09.2008
АЗБУКА МОРЗЕ
я варю себе кофе с выдумкой и ванилью
мы отличная пара: звонишь — я не отвечаю
говоришь со мной на всех аккордах полифонии
говорю с тобой на всех языках молчания
я варю себе кофе — потише, мой друг, потише
я могла бы тебе ответить — так каждый сможет
это азбука морзе; я слышу тебя, я слышу
просто слов не осталось и слёз не осталось тоже
я легка, как кораблик в весенней воде бумажный
я пуста, как колокол на деревянной башне
я могла бы тебе ответить, так может каждый, —
просто это неважно.
неважно.
неважно.
неваневажно.
19.09.2008
ЧЕЛОВЕК ЧЕЛОВЕКУ
Я скажу вам как на духу, всё как есть, по правде:
Человек человеку — Большой Адронный Коллайдер.
Не успеешь с утра откусить бутерброда с салом,
Как тебя уже в чёрную, маеш, дыру засосало.
18.09.2008
ИНФАНТИЛЬНОЕ
Не верим ни чужим путеводителям,
ни знакам и ни правилам игры.
Таких, как я, стесняются родители,
а мальчики — гордятся до поры;
таким бы всё паясничать и праздновать,
и пить, и хулиганить — наравне.
Таких, как я, всегда встречают радостно,
а провожают радостно вдвойне.
А мы живём, весёлые и колкие, —
день ото дня живей и веселей;
в чужих квартирах спать дают футболки нам,
в чужой квартире лучше, чем в своей, —
заснуть под утро, глубоко и счастливо,
и потолок — как снег над головой,
и снится нам простое и мещанское:
как свой и близкий кто-то ждёт домой.
А по утрам приходят страхов полчища, —
нас ожидая, встанут у двери.
Нет-нет, мы позитивны — обхохочешься,
мы глушим тихий голос изнутри:
Вы просто фрик, герой нелепой повести,
никто не хочет с вами быть в родстве.
Таким, как я, всегда немного совестно,
что подло родились на этот свет.
18.09.2008
ТЕЛЕФОННОЕ СЧАСТЬЕ
Нет, для тебя не осталось яда —
я правда рада; давай, звони мне!
Звони мне чаще — мне так приятно
услышать звуки полифонии.
Свои же люди мы — не смущайся
и не откладывай в долгий ящик!
Я жду звонка.
Подари мне счастье —
послушать Баха.
Звони мне чаще.
12.09.2008
ТРЕТЬЯ НЕДЕЛЯ
На второй неделе всё было ещё о’кей:
на работу — с работы, обычным маршрутом
и налегке,
так же ровно дышал, так же бегала кровь по венам.
Поначалу всё было вроде бы как всегда:
и за вторником без вопросов пришла среда,
и начальство шумело не больше обыкновенного.
А на третьей неделе он начал вдруг замечать
перемены в пространстве; какая-то его часть
будто бы исчезла — бесследно,
как сахар в чае горячем тает.
То ли кончился вечный ремонт у соседей —
не слышен стук,
то ли лампочка в люстре перегорела
(одна из двух),
то ли за столом стула лишнего не хватает.
«Ладно, стало удобнее мокрые ставить зонты...
Но откуда же столько в комнате пустоты,
тишины в ней откуда столько —
глухой, кромешной?
Что же, что же не так-то, мать твою перемать?
Всё как раньше — но стало холодно засыпать;
это, видимо, смена сезона. Она, конечно».
«...Как же всё получилось? В чём снова я виноват?
Как же можно вот так — чтоб потом не расти трава?
Как же мне теперь — без послушного этого тела?
Как капризны женщины, это какой-то кошмар.
Ведь любила, — как же она от меня ушла?
Я ведь ей ничего,
совсем ничего
не сделал».
14.09.2008
Я И ОНА
Так лопается струна или рвётся нить.
Осколки тепла остывают в пушистом пледе.
Её больше нет. И не надо сюда звонить,
доказывать что-то — она к тебе не приедет.
Всё кончено, можно спокойно идти домой.
Ведь все перемены к лучшему — как иначе?
Не надо звонить ей: теперь этот номер — мой,
мне нечем тебе помочь, извини, мой мальчик.
Здесь некому стало тревожить тебя — ни с чем;
шептать — «понимаешь», «это невыносимо»,
паясничать, засыпать на твоём плече
и ждать от тебя того, что ты дать не в силах.
Её больше нет. Да, она была хороша —
но мучилась так под конец, что, когда не стало,
все радовались. Будь спокоен, моя душа;
она не встанет, она никогда не встанет.
От жизни-то нужен ей был только ты, пойми,
и губы твои, потрескавшиеся от ветра.
А я —
у меня есть целый огромный мир,