Игрок - [57]

— Одно это должно тебя убедить. Или ты считаешь в порядке вещей, что высокомерный Сельямаре пригревает на своей груди беглых финансистов? А ты, Пабло, езжай в посольство в моей карете. И мой тебе совет, сиди там безвылазно до своего отъезда. Если захочешь снова повидать меня, прими меры предосторожности. А теперь пойдемте обедать.

Дон Пабло воспользовался приглашением на следующий же вечер. Послушавшись предупреждений мистера Лоу, он приехал в закрытом седане. Целью его визита были деньги, в которых он остро нуждался, хотя он прикрыл ее желанием последний раз перед отъездом повидать старого друга. Oн рассказал, что аббат де Порто-Карреро вернулся этим утром из Со и назавтра собирается в Мадрид вместе с другим испанским дворянином по имени Монтелеон, который прибыл из Гааги.

Мистер Лоу щедро удовлетворил его финансовые нужды, выказывая воистину королевское презрение к деньгам, и пожелал ему безопасного путешествия.

— Надеюсь, тебе ничего не грозит, — сказал он, — раз ты под видом слуги вписан в паспорт аббата.

— Абсолютно ничего. В качестве камердинера аббата де Порто-Карреро я имею дипломатическую неприкосновенность. А он везет дипломатическую почту.

Для мистера Лоу это было недостающим звеном в цепи его построений. Он напряженно задумался и потом переспросил:

— Дипломатическая почта? — глаза его смотрели с напряжением. — Тогда я вряд ли ошибся, предположив, что он связной.

— Но вряд ли и прав, — засмеялся дон Пабло, — потому что он наверняка не такой связной, какого ты себе представляешь.

Мистер Лоу ничего ему не ответил. Но как только испанец, сердечно поблагодарив его, отбыл, он приказал подать ему карету и поехал в Пале-Рояль, к Дюбуа, у которого потребовал немедленной аудиенции у регента.

Аббат рассмеялся.

— Даже если загорится Париж, это будет невозможно, — сказал он. — Его Высочество ужинает, и дверь к нему плотно заперта на всю ночь.

— Ее надо отпереть, — настаивал мистер Лоу и кратко пересказал Дюбуа то, что, по его представлениям, сейчас происходило. — Пусть эти люди отъедут от Парижа, а потом их надо будет догнать и арестовать.

Дюбуа теперь уверенно продвигался к осуществлению своей мечты стать вторым Ришелье, и подобные события его сильно затрагивали. Тем не менее он опять рассмеялся:

— Арестовать! Арестовать двух дворян только на основании ваших туманных подозрений?

— Мои подозрения, конечно, остаются подозрениями, но они не туманные. Где ваш здравый смысл? Вы говорите, они дворяне. Но с каких это пор посланник, даже испанский, использует дворян в качестве курьеров?

Аббат пожал плечами.

— Друг мой, эти господа едут в Испанию. И ниоткуда не следует, что они должны везти с собой письма Сельямаре.

— Разве вы не понимаете, что Порто-Карреро явился в Париж только ради того, чтобы передать письма из Испании? И он наверняка должен забрать с собой ответы на них. Разве все не указывает на это? Проделать путь из Мадрида, чтобы провести во Франции четыре дня, три из которых пробыть в Со, этом заповеднике для предателей. У вас есть шпионы, аббат. Есть они и у меня. В Со находится мстительный молодой человек по имени Орн, за перемещениями которого я слежу, и я знаю о том, что там происходило в эти дни.

— Да, да, — Дюбуа стал проявлять нетерпение. — Я знаю и это, и еще многое. И регент тоже. Предположим, все ваши подозрения справедливы. И все равно я уверен, что регент никогда не даст санкции против них. И потом я все еще не понимаю, какие действия мы можем предпринять сейчас?

— Я же уже сказал вам. Схватить молодого священника и взять его бумаги.

— Дорогой барон! — оскорбился Дюбуа. — Вы не понимаете, что говорите. Бумаги запечатаны посольской печатью. Она священна. Из-за подобных и даже меньших нарушений начинаются войны. И что вы вообще так разгорячились? Раз уж сам Его Высочество смеется над их планами, то вам-то какая нужда так себя волновать?

Мистер Лоу выказал нетерпение.

— Дорогой аббат, вам изменяет ваша проницательность. Пока заговор разрабатывался в Со, он оставался просто глупым капризом лицемерной герцогини, и мы с вами могли смеяться над ним вместе с регентом. Но не изменилось ли сейчас все? Приезжает посланец из Мадрида. Замешан испанский посланник. Не означает ли это, что король Филипп начинает относиться к этому серьезно? Вы интересуетесь, почему я так разгорячился? А если, пока регент смеется, у него выбьют почву из-под ног, то что случится со мной? Мои друзья из парламента уже один раз чуть было не повесили меня. И, кстати, что случится с вами, аббат? Неужели Мены любят вас так сильно, что оставят здесь и после свержения регента?

— Все равно это только предположения, — упирался Дюбуа, становясь более задумчивым. — И осмелиться на столь крайнюю и опасную меру, не имея никаких доказательств, никак невозможно. Перехватить бумаги посольства…

— Но если в них будут доказательства измены?

— А мы не сможем доказать это, пока их не получим. Но и получить их не сможем, пока это не будет доказано. Смешно, конечно. Но это замкнутый круг, и я не вижу из него выхода.

— Это ваше последнее слово?

— Более того, мой друг, это — эпилог.