Другое дело - предметы отличного типа. Они правда стоили все по двадцать серебряных, но зато и давали так неслабо. Для начала, прочности у них было в десять раз больше, а во-вторых, восстановление прочности занимало в сто раз меньше времени, а точнее в сто двадцать раз. За тридцать секунд одна единица. Редкие были такими же, как и отличные, но еще и давали плюс к различным, от одного до трех, характеристикам, как основным, так и вторичным. Причем повышали их тоже случайным образом от одного до десяти максимум. Эпические - все то же самое, что и редкие, но дополнительно могли от одного до десяти увеличить уровень умения, причем не одного, а до пяти штук. Героическое - это и вовсе что-то с чем-то. Ибо кроме всего, что дает эпик, они еще и сами имели активное умение. Правда, уровень этого умения мог быть как первым, так и десятым, но не выше. Но самое главное, что на применение этого умения мана владельца не расходовалась! Там только откат умения был и все. Бомба, а не оружие.
Пока я размышлял над вещами, параллельно выбирал направление движения. Карта тут была интерактивная, но толку от нее ноль. Все, что я на ней увидел, так это поле, на котором стоял и все. И как тут искать монстров? Ага. Ясно. Теперь я знаю, что монстры здесь есть везде, но в зависимости от местности, их либо почти нет, как в поле, или очень много, как возле гор или заброшенных крепостей, а также городов. Значит, идем вдоль опушки леса в сторону гор и вглядываемся в заросли вокруг. А то еще выскочит какая-нибудь тварь, а я тут два часа сидел и размышлял. Впрочем, не думаю, что первые монстры будут агрессивными. Слишком это сложно для любых новичков.
Глава 2
Виолетта
«Не хочу! Я не хочу умирать!»
Как долго бы люди не жили и сколько бы за свою жизнь не успели сделать, думаю, все они без исключения оказываются неготовыми ко встрече со смертью. По крайней мере, я точно не была. Считала, что все эти войны, убийства, теракты и другие печальные события, без которых не проходило ни одного выпуска новостей, всегда будут происходить где угодно, но только не рядом со мной. Я действительно думала, что ничто и никогда не нарушит привычный поток мирской суеты, и верила в то, что впереди Чернову Виолетту ждёт лишь по-настоящему счастливое будущее. Но… Я ошиблась. В возрасте двадцати двух лет моя жизнь оборвалась стараниями двухметрового мужчины с разделочным ножом в руках.
Тогда я не увидела света в конце туннеля, но зато в голове за пару секунд пронеслась целая цепь радостно-грустных воспоминаний. Мама и папа катаются со мной, пятилетней, на льду… Старший брат успокаивает меня, десятилетнюю, неудачно полетавшую на самодельной тарзанке… Бабушка дарит мне, шестнадцатилетней, изготовленную по индивидуальному заказу профессиональную скрипку, следом за чем… Практика, практика и ещё раз практика. После выпуска из консерватории все мои воспоминания свелись именно к практике и ещё к бьющей в нос запахом дохлой рыбы, – почему-то только мне одной, – комнатушке, где я проводила от десяти до четырнадцати часов ежедневно.
«Так нужно, невозможно достичь вершины, ничем не пожертвовав», – говорила мне мама и я верила ей на слово. Верила и продолжала жертвовать настоящим во имя будущего изо дня в день.
Тем не менее, меня всё устраивало, и я, в общем-то, ни о чём не жалела. По крайней мере, до 30 октября 2023-ого года – дня, в котором со всем ужасом осознала: будущего, ради которого я так старалась, у меня уже никогда не будет.
Да, в конце света не было. Зато были сожаления и страх. Бесчисленное множество сожалений о жизни, потраченной впустую, и страх перед будущим, что, выставив острые клыки, уже ждало меня на той стороне. Рай и Ад, верно? Материалисту, вроде меня, никогда не открыть двери первого, а значит… Страшно. Очень страшно. Вот бы буддисты оказались правы… Хотя, если и так, сомневаюсь, что моей нынешней кармы хватит на перерождение даже в обычную бабочку. И почему всё так закончилось?! Я не хочу, не хочу умирать!
После этого наступила темнота. Не только вокруг, но и внутри. Тело пребывало словно в незримом вакууме – том, что постепенно разъедал меня и превращал в нечто абсолютно другое и непостижимое. Энергия покидала то, чем я была когда-то, и оставляла за собой лишь крошечный, почти невидимый след. Изначально я хотела сказать, что в голове не осталось совсем ничего, однако поняла, что эти слова никоим образом не объяснят ту опустошённость, в которой пребывало моё сознание. Описать подобное просто-напросто невозможно, а пытаться представить, не испытав на себе, – так и вовсе провальное дело.
Слава всему, продлилось это отвратительное «чувство» лишь пару секунд, после чего я ощутила, как моя правая рука ноет о помощи. Казалось, что в неё одновременно воткнули с тысячу, если не больше, маленьких отвратительных иголок. Догадаться о том, что рука затекла от неудобной позы во сне, оказалось совсем несложно, ведь со мной такое происходило чуть ли не каждое утро, вот только… Сейчас ситуация была в разы хуже, и казалось, что от недостатка кислорода мои нервные клетки страдали не несколько часов, а несколько дней минимум. Тем не менее, открывать глаза и разминать затёкшую конечность я совсем не спешила.
