Играет ЦСКА - [6]

Первые шаги были сделаны. Они оказались достаточно твердыми и уверенными. Путь к высотам спортивного мастерства, который зарубежные команды прошли за несколько десятилетий, советские хоккеисты преодолели, по существу, за два сезона.

Зигзаги судьбы

Советские спортсмены, окрыленные успехом международных встреч, с большим подъемом готовились к очередному чемпионату страны. Наиболее успешно пополняла свой арсенал технического и тактического мастерства команда ЦДКА. От матча к матчу повышалась сыгранность команды, становились более осмысленными действия звеньев, все отчетливее вырисовывался атакующий стиль игры.

И не случайно поэтому в розыгрыше чемпионата страны 1948/49 года армейцы снова завоевали первое место.

Соревнования третьего по счету первенства СССР, как и предыдущего, проводились среди десяти сильнейших команд в два круга.

Команда ЦДКА (Г. Мкртычан, В. Афанасьев, В. Никаноров, В. Меньшиков, А. Старовойтов, Е. Бабич, А. Тарасов, В. Бобров, М. Орехов, В. Давыдов и И. Курбатов) в восемнадцати календарных встречах набрали 32 очка.

Еще более уверенно хоккеисты ЦДСА (с февраля 1949 года Центральный Дом Красной Армии стал именоваться Центральным Домом Советской Армии) выступили на четвертом первенстве страны. Они продемонстрировали стабильную, отличающуюся высоким наступательным порывом игру, в единоборстве с сильнейшими командами страны проявили непреклонную волю к победе, высокое тактическое и техническое мастерство, огромную физическую выносливость. В ворота соперников ими было заброшено 122 шайбы – столько же, сколько забили вместе игроки столичных команд «Динамо» и «Локомотив». А пропустили армейцы в двадцати двух играх лишь 32 шайбы.

Девятнадцать убедительных побед при одной ничьей и двух проигрышах обеспечили команде ЦДСА снова, уже в третий раз подряд, звание чемпиона.

Этот успех еще больше повысил популярность замечательного армейского коллектива, намного увеличил число его болельщиков. Симпатии и любовь к команде настолько возросли, что на ее игры даже в самый лютый мороз было трудно попасть не только в Москве, но и в Ленинграде, Свердловске, Челябинске, Риге, Таллине.

Особое восхищение вызывала игра Всеволода Боброва. Когда он выходил на поле, то почти все внимание зрителей сосредоточивалось на нем. Игра на ледяном поле сразу как-то менялась, вольно или невольно начинала подчиняться его действиям, его замыслам. Он становился как бы главным распорядителем, хозяином матча. Всеволод, пожалуй, как никто другой, искусно распоряжался шайбой. Создавалось впечатление, будто она была привязана к его клюшке невидимой резиночкой. Он то свободно отпускал ее, то моментально снова «притягивал» к себе. Чтобы отобрать у него шайбу, требовались большие усилия. Бобров быстро и четко выполнял множество различных по характеру движений, приемов ведения, обводки и передач, а в жарких схватках за шайбу действовал всегда решительно и смело.

Бобров отличался высоким тактическим мастерством. Он хорошо ориентировался в игре, своевременно видел и правильно оценивал постоянно меняющуюся обстановку. В то же время сам так мог запутать игру, что соперник часто приходил в растерянность. В. Бобров, если можно так сказать, «классически» пользовался обманными, отвлекающими движениями, с помощью самых разнообразных финтов, которые постоянно выполнялись на высокой скорости, хитро маскировал свои намерения и, оставляя за спиной одного за другим своих противников, настойчиво пробивался к воротам. Очень многие, не умея своевременно разгадать дальнейшие действия Всеволода, оказывались перед ним беспомощными. Игроки команды-соперника рассчитывают, что Бобров сейчас сделает передачу своему партнеру, находящемуся в выгодной позиции, но вдруг следует сильный удар, и шайба влетает в сетку ворот. Или наоборот, вратарь и защитники ждут броска по воротам, а вместо этого Всеволод делает неожиданную передачу оказавшемуся открытым спортсмену, который и заставляет соперников снова начать игру с центра площадки. А как мастерски умел он «вытаскивать» вратарей! В памяти многих болельщиков, безусловно, сохранилось немало таких моментов, когда Бобров, красиво обыграв своих противников, молниеносно выходил один на один с вратарем и, как бы делая ошибку, отпускал вперед шайбу. Страж ворот, стремясь перехватить ее, срывался с места, но, как правило, цели своей не достигал. Шайба, словно притягиваемая магнитом, оказывалась снова у армейского форварда и уже с другого фланга мимо раздосадованного, нередко распластанного на льду вратаря летела в пустые ворота.

Бобров был настолько опасен и «коварен», наводил такой страх на защитников, что тренеры многих команд были вынуждены приставлять к нему усиленную «охрану». Но эти меры чаще всего успеха но давали. Всеволод почти каждый раз уходил от своих сторожей и снова и снова угрожал воротам.

Но при всех неожиданных ходах, когда соперник не мог предугадать, что же дальше будет делать Всеволод, его удивительно хорошо понимали игравшие с ним армейские хоккеисты: Е. Бабич, А. Тарасов, а позже В. Шувалов. Особенно острая реакция была у Евгения Бабича. Он почти безошибочно действовал при розыгрыше не только заранее разученных вариантов, которых у них с Бобровым было множество, но, что весьма важно, в совершенно новых, рождавшихся в игре неожиданных комбинациях. Бабич интуитивно понимал своего друга и постоянно оказывался там, где это было всего выгоднее для создания более острого положения. Разумеется, было бы неправильным делать вывод, будто Бабич и другие партнеры Боброва являлись лишь подыгрывающими игроками и их талант блистал только в свете его мастерства. И Е. Бабич, и А. Тарасов, и В. Шувалов, так же как А. Виноградов, П. Жибуртович, были выдающимися хоккеистами. Все они неутомимые труженики, азартные спортсмены, самоотверженные мастера. Они, как и Бобров, тонко понимали игру и мастерски вели ее от первой до последней минуты встречи. И, пожалуй, если б не было у Боброва на флангах рассудительных А. Тарасова и В. Шувалова, неуловимого и вездесущего Е. Бабича, если б не питали его шайбами из тыла неутомимый А. Виноградов, хитрый П. Жибуртович, а позже хладнокровный Д. Уколов и неповторимый Н. Сологубов, то едва ли смогла бы так полно раскрыться его высокая спортивная одаренность.