Игра в жизнь. Этап первый - [7]

— Любонька, — обратился он к смазливой девочке, с которой, к слову, никаких романов не крутил, он был человеком строгих правил, и если он на работе, значит должен работать, а не о девушках-секретаршах думать, но называл он молоденьких ласково, как дочерей, — Завтрашнюю встречу в Нью-Йорке отменяй.

— Как?! — опешила Люба, — Вы ведь готовили всё почти год.

— Попробуй перенести.

— Да вряд ли компаньоны согласятся, этот договор вам только выгоден, по большей части. Выходит, что они вам услугу оказывают, — рассудила секретарша, которой разрешалось позволять себе такие вольности.

Говоря о властолюбии Алексея, было бы ошибкой сказать, что он придерживается строгой монархии, не давая подчинённым и слова сказать, удерживая их чуть ли не в крепостном праве. Наоборот, он держал при себе только самых умных, дерзких, может даже наглых, подчинённых, таких, как она сам. Да, это в корне противоречит политике такого великого монарха, как Иван Грозный, который следовал совету: «если желаешь быть самодержавным монархом, не держи при себе людей, умнее тебя, иначе они будут давать тебе разумные советы, а соглашаясь с ними, ты будешь уже зависим». Гордеев уважал людей, которые не бояться высказать своё мнение, и презирал тех, кто перед ним пасует.

— Я понимаю, — убеждаясь в верности слов Любы, произнёс Алексей, — Но у моей дочери завтра важное выступление, а как вы знаете в жизни главное…

— … верно, выбирать приоритеты, — закончила любимую цитату своего начальника Люба.

— Именно.

— Но, хотите, могу я сходить с вашей дочерью, она вроде не против. В прошлый раз мы хорошо погуляли, когда вы уезжали на её день рождения.

В словах Любы не было укора, но тонкое подтрунивание было очевидно для такого психолога, как Алексей. На первый юбилей своей дочери Гордеев уезжал в Китай, и вместо себя отправил свою секретаршу с поздравлениями к дочери. Время они провели весело, но Даша так расстроилась, что отец не приехал, что не разговаривала с ним месяц. Пока он не совершил подвиг: возложив все дела на своих подчинённых, которые были профессионалами высшего класса, других он попросту не держал, и целую неделю, да-да, неделю, провёл с дочерью. Тогда их семья чуть не помирилась, Наташа уже думала вернуться к мужу домой, но, не сложилось. Гордеев вернулся к делам, как только отношения с женой и дочерью восстановились, и всё вернулось в обычный поток. Этот случай Алексей запомнил навсегда, как легко потерять родного человека за день, и с таким трудом вернуть.

— Нет, Любонька, со своей дочерью должен быть я, то есть отец, никто другой тем, в моей семье меня не заменит, а вы тут пока без меня с делами разберитесь.

«Прозрел. Надолго ли?» — усмехнувшись, подумала секретарша, но вслух сказала:

— Конечно, всё будет в лучшем виде.

— Я не сомневаюсь, — соврал Алексей.

— Желаете кофе?

— Да, пожалуй, даже два. Один без сахара и с молоком, второй с одной ложкой.

— Сергей Иванович пожалует? — догадалась сообразительная Люба, которая знала, что начальник охраны пьёт без сахара и строго с молоком.

— Да, вызови его.

— Да, вот как бы и не надо! — по-молодецки в кабинет заскочил Глинов, — Я сам к вам пришёл.

— Любонька, оставьте нас, — попросил Алексей.

Обменявшись взглядами с начальником охраны, секретарша хмыкнула, и ушла, провожаемая оценивающим взглядом назойливого ухажера. Поджарый, высокий и сильный, не обделённый природной красотой Сергей был охоч до женского пола.

— Здравствуй, старина! — только Глинов мог так приветствовать своего скорее друга, нежели начальника.

— Рад тебя видеть, — Алексей лично вышел из-за стола, и пожал сильную руку своего гостя.

Сравнивая Гордеева даже с Глиновым, нельзя было назвать бизнесмена человеком физически слабым. Пусть за последнее время Алексей и забросил спортзал и тренировки, но тело свою красивую форму ещё сохраняло.

— Не спеши с выводами, что рад, — мгновенно поник Сергей.

— Что стряслось?

— Боюсь, что у нас проблемы.

— А ты из-за этого договора? — небрежно бросил Алексей, — Ну и пёс с ним, что-нибудь придумаем.

— Да нет. Я не поэтому поводу, — помяв принесенные с собою бумаги, протянул Сергей.

— Говори, не томи.

Вдруг дверь в кабинет раскрылась, Глинов машинально закрыл грудью своего друга, заведя руку за спину, где ждал своего часа табельный Макаров. Но «противником» оказалась толстенькая и низкая старушка, которая всегда врывалась бесцеремонно со своим доисторическим пылесосом. Алексей, уже который раз предлагал своей уборщице сменить аппарат, а она в ответ: «Ещё моя мама им пылесосила, негоже мне память не чтить. Вес нашей семье служил, да и ещё прослужит». Подсчитывая возраст уборщицы и её матери, Алексей ужасался, и его одолевали сомнения, что первый пылесос появился не в 1869, а раньше.

— Алексей Михайлович! — закричала старушка, у которой наблюдались явные нарушения слуха, — Я убирать!

— Прошу вас, ради бога, не сейчас.

— Да сколько можно?! — воскликнула уборщица, увидев на своём начальнике намозоливший взгляд Смокинг.

— Что такое? — не понял Алексей.

— Ась? — старушка приложила руку к уху.

— Ай, чёрт с вами, убирайте уже, — махнул рукой Гордеев, — Серёг, ну так что там у тебя?