Игра в жизнь. Этап первый - [27]

— Сара всегда была проблемной девчонкой, — забыв о собеседнике, словно самой себе рассказывала Коул, — Может, это всё потому, что я ей не могла уделять много времени. Но ведь, я нанимала ей лучших нянь! Она неблагодарная, всегда сбегала из-под присмотра, впутывалась в разные перепалки, и вот, скажи мне на милость, зачем ей это?

— Может она хотела обратить на себя ваше внимание? — дабы поддержать беседу спросил Бенни.

— Сколько раз мне приходилось забирать её из участка, а потом, какого труда мне стоило замять все её косяки! Я нанимала ей лучших учителей, а она, не ценила ни моих денег, и моих сил, она вообще не хотела учиться, и уроки прогуливала. Сколько я натерпелась с ней, и вот сейчас. Связалась она с этим чёртовым боксёром, как его там, ах, да… как и вас, его зовут Джон. Редкостный кретин! Чуяло моё сердце, что плохо дело обернётся, вот во что он впутал мою девочку!

— Джон Роккен? — насторожился Бенни.

— Он самый, что б он провалился!

— У Сары был с ним роман?

— Она глупая, всё твердила мне: мама, не лезь в мою жизнь, это настоящая любовь, не то что у тебя с моим отцом, он-то тебя бросил одну со мной маленькой, а Джон не такой, он хороший! Тьфу! А мне, представь, как больно! Мой муж-то тоже кретин, сбежал, как только узнал, что я беременна. Все они мужики одинаковые, вот и этот Джон… Аж, вспоминать противно. Сколько я твердила Саре: предаст он тебя, бросит, и как в воду глядела, — брызжа слюной, кричала старушка, не заметив, как опрокинула кружку с чаем.

— И что произошло?

— Тоже, самое, что и некогда со мной, как будто нашу семью одно несчастье преследует!

— Сара была беременна? — удивился Бенни, вспомнив, что в деле об это ничего не было.

— Ага. Я ей тогда сказала, что бросит этот Джон тебя, когда узнает, а она говорит, что воспитает ребёнка и одна, а кто она такая? Я ей лучших врачей наняла, говорю: делай аборт, не буду я воспитывать ребенка от этого урода.

— Сара согласилась?

— А что ей оставалось делать? Не разговаривала со мной, ругалась, из дому ушла, а денег-то нет, всё на моей шее живёт!

— А Джон узнал?

— Ещё бы, и бросил её, будто и не знал вовсе!

— Негодяй.

— И не говори! А я ведь говорила! Не послушала меня Сара, не послушала… Вот она девочка моя, совсем умом тронулась после этого, замкнулась, и всё пыталась этому Джону отомстить, за то что ребёнка у неё отнял.

— А потом что?

— А потом беда с доченькой моей приключилась.

— Убила санитаров?

— Нет! Нет! Это не она! — закричала вдруг старушка, — Моя девочка не могла убить человека, не могла, слышишь?!

— Конечно-конечно, — заверил её Бенни, подвигая стакан воды.

— Вы поможете моей девочке? — с надеждой в глазах спросила Коул, успокаиваясь и потягивая воду из стакана.

— Я сделаю всё возможное, — пообещал офицер, и поторопился на выход.

— Здравствуй, Сара! — к концу второго дня расследования Бенни вошёл в камеру Коул в той же одежде, что и после беседы с её матерью.

Девушка забилась в угол, вся сжалась, и смотрела с диким испугом. «Как так можно запугать человека?» — поразился Бенни.

— Ты не узнаёшь меня? — полицейский вёл себя развязано и добродушно улыбаясь, приблизился к преступнице.

Сара смотрела на гостя с опаской, но своим обострившимся звериным чутьём не ощущала угрозы.

Бенни прекрасно чувствовал девушку, и продолжал играть роль:

— Я друг твоей матери. Мэри Коул, помнишь? Я часто приходил к вам в гости? Сара, разве ты не вспоминаешь меня? — деланно огорчился Бенни, и назвался именем настоящего знакомого Мэри Коул, про которого старушка сама рассказывала, и который уже как десять лет покинул Соединённые Штаты.

— Я помню вас, — тихо, одними губами прошептала девушка, становясь на четвереньки.

— Бедная Сара, что же с тобой стряслось? — Бенни присел рядом на корточки, — Я был сегодня у твоей мамы, она очень по тебе скучает, и очень тебя любит, она хочет, что бы ты вернулась.

Сара не ответила, и Бенни, не теряя надежды, продолжил:

— Я могу помочь тебе, но для этого ты должна кое-что для меня сделать. Поможешь мне? Услуга за услугу, идёт?

— Что вам нужно?

— Расскажи об Игре.

Глаза Сары вспыхнули, в них отчётливо угадывался страх и ужас, обуявший девушку, которая тот час свернулась в клубочек в своём холодном углу.

— Не бойся, я такой же, как ты.

— У меня ничего нет! Я не знаю, где Перчатки! Ничего не знаю! Нет! Я не хочу больше Играть! Не хочу! — заверещала Сара, так, что Бенни вдруг отскочил.

— Послушай, — он, устыдившись своей мимолетной трусости, схватил девушку за руки, и заставил посмотреть в свои глаза, — Я тоже играю, меня тоже заставили, расскажи всё, что тебе известно, пожалуйста. Помоги мне!

— Джон… — прошептала еле слышно девушка, теряя силы, — Джон Роккен…

— Сара! Сара! Что Джон? Что он? Эй! Не вздумай отключаться! Сара! Врача, скорее! — девушка забилась в припадке прямо на руках Бенни, брызжа на него белой пеной изо рта.

Тюремный врач прибежал вместе со своим ассистентом, но Сара к тому времени уже успокоилась. Они сделали девушке укол, уложили на нары.

— Обычный приступ эпилепсии, сейчас её жизни ничего не угрожает, — объявил врач офицеру, — надо было прижать ей язык, иначе она могла задохнуться.