Игра в маски - [2]

В мечтах Элизабет уже продумала дальнейшую судьбу Брайана и Марии. Она хотела, чтобы Мария в будущем вышла за Деррека Велбаха, а Мэриэнн стала женой Брайана. Королевские браки, что и говорить! Но, будучи здравомыслящей женщиной, она понимала, что все может выйти далеко не как она хочет. Она видела, что Брайан к Мэриэнн относится скорее как к сестре. А вот между Дерреком и Марией чувствуется взаимная симпатия.

***

Около полудня Мария, наконец, вышла из салона красоты. Что ни говори, а покрытие ногтей сусальным золотом крайне затратно по времени. Она понимала, насколько для родителей важен этот ужин и не хотела подводить. Куролесить тоже нужно в меру, и Мария это прекрасно понимала. Да и сплетницам из числа местного бомонда лучше подкинуть для обсуждения новый роскошный маникюр, пусть отвлекутся от обсуждения пятничной вечеринки, на которой было слишком много мартини!

Девушка решила не брать такси, а пробежаться по ближайшим бутикам. Шопинг всегда давал ей возможность дополнительно подумать, привести мысли в порядок, а если повезет, еще и придумать очередную сногсшибательную выходку. Она уже давно заметила, что если не подкармливать любителей сплетен и пересудов новым скандалом, они начинают лезть в ее жизнь с неимоверной настойчивостью, а это было ей совершенно не нужно…

В мире денег и власти нельзя показывать свои слабости, расплата последует незамедлительно.

Через два часа все, что хотела, Мария уже купила и отправила домой, а сама решила прогуляться пешком.

Когда до особняка оставалось не более ста метров, перед Марией внезапно вырос высокий молодой человек. Спокойно окинув взглядом его джинсы и слегка мятую рубашку, Мария медленно вынула наушники и посмотрела на парня с ненавязчивым анатомическим интересом.

— Здравствуйте, Мария! Я Эшли Ким, корреспондент… — заговорил молодой человек, слегка поежившись от взгляда девушки.

— Интервью я даю только тогда, когда Вальпургиева ночь окажется воскресеньем, — свысока бросила Мария.

— А как ночь может быть воскресеньем? — смутился Эшли

— Сами-то напрягитесь подумать!

— Никак?! — вопрос Эшли не достиг адресата. Мария уже шла к дому, наслаждаясь любимым саббатом. Она вообще предпочитала рок, когда иная музыка не была продиктована обстоятельствами.

«Стерва! Лучше бы я брал интервью у ее лабрадора!» — думал Эшли. Никогда еще на него не смотрел сверху вниз человек на голову меньше ростом.

Вернувшись домой, Мария первым делом отправилась в свою комнату и записала все свои мысли и маленькие открытия, что случились за день в дневник и тетрадь для наработок, содержащей мысли и информацию для новой книги. Она уже два года издавалась довольно большими тиражами под псевдонимом Брэндона Ригли. Книги обо всем и ни о чем полюбились читателю. Редакцию она сразу предупредила, что желает остаться анонимом, а гонорары переводила на благотворительность.

Мария предпочла никому не говорить о своей писательской деятельности. Отношения близких к своим книгам она не знала, а все остальные могли использовать эту информацию против нее и всего семейства Лоуренсов.

В коридор вышла Элизабет.

— Я чувствую аромат духов Марии! — громко произнесла она. — Мария, я жду тебя в своей комнате, надо выбрать платье.

— Мне нужно еще пятнадцать минут! — с некоторой задержкой отозвалась Мария.

В указанное время она пришла в комнату матери.

— Знаешь, мне тут подумалось… Папа с Брайном частенько являются на такие приемы в костюмах одинакового фасона… Мол, дух семейства, все такое… А что если и мы так сделаем?!

— Что сделаем? Выйдем к гостям в одинаковых платьях? Интересно! — Элизабет встала и подошла к шкафу. — Если так то, у меня кое-что есть.

В комнате стояли две стойки с платьями, все из последних коллекций знаменитых дизайнеров, но сейчас Лиз стояла у двери своего гардероба, загадочно улыбаясь.

— Одного фасона! Не забывай, что у нас разные цветотипы! Да и превращать прием в инкубатор не стоит, — улыбнулась Мария.

Элизабет усмехнулась и распахнула двери гардероба, она вошла в комнатку и вышла с двумя чехлами.

— Джен, помоги, — позвала она свою помощницу. Из чехлов они достали два платья. Одно золотисто-бежевое, длинное со шлейфом и вырезом лодочкой, расшитое жемчугом и украшенное бриллиантовой крошкой. И второе хэвэн, тоже длинное, но с декольтированной спиной, и более коротким шлейфом, также украшенное жемчугом и бриллиантами.

— Это личный заказ, больше таких нет ни у кого. Я заказала их Карлу Лагерфельду, он сотворил это чудо. Мы произведем фурор. Если ты не против. Иначе они пролежат до Рождественской вечеринки, а она, как известно, проходит в еще более тесном кругу.

Лиз улыбнулась, а ее взгляд говорил «Решайся! Если хочешь, чтобы все умерли от зависти и побежали повторять нашу идею».

— Отпа-а-ад! — протянула Мария, — да, пошатнем кое-кому самооценки на выставке понтов! И ожерелье к такому у меня как раз имеется… А к твоему есть прекрасные серьги. До Рождества эти платья залежатся, пожалуй… Надо позвонить Эрике и Мишель, договориться насчет пробного макияжа и причесок… — Мария уже достала телефон и искала в списке контактов нужные номера. Договорившись с мастерами, она направилась в свою комнату за украшениями, которые лучше всего подходили к платьям. Вернулась Мария с тремя шкатулками. Ожерелье с прозрачным голубым бриллиантом в обрамлении белого золота и жемчуга, застегиваясь сзади, оставляло длинную цепочку с жемчугом и бриллиантами, пару сантиметром не доходившую до нижнего края декольте, идеально подходило к ее платью. А серьги для Элизабет, длинные, до ключиц, переливались золотистым, песчаным и молочно-белым жемчугом в изящной оправе желтого золота. Такие серьги не нуждались в колье. В комплекте шел такой же изящный браслет.