Игра в любовь - [9]

Шрифт
Интервал

А я почему-то счастлива. Потому что всегда любила Гогена, наверное.

Найти десять отличий

Влюбленность у меня объясняется просто – недостаток тепла в организме. А тут – раз – весна! Теплая, сырая, запахи – как животное – все телом вдыхаешь. Нужен только подходящий объект для влюбленности. Или не подходящий, но чтобы в поле зрения присутствовал. Чтобы гормональные скачки были обусловлены наличием объекта вне досягаемости, а падение работоспособности объяснялось бы внезапным появлением рядом. Поэтому весной удобно влюбляться в друзей, старых знакомых и коллег по работе. Главное – чтобы месячник влюбленности не перерастал в квартальные катаклизмы. Чем хорошо влюбиться в коллегу: на работу – как на праздник! Любую бумажку несешь на согласование, по почте пересылаешь сухие отчеты с фатальными опечатками, стараешься не краснеть и все вспоминаешь школу. Приятно хоть раз в год, как насморком, заболеть старыми воспоминаниями. Руки дрожат, уши краснеют, в желудке плещется раскаленная лава, а ты мечтаешь о взаимности. Сидишь перед монитором, закрыв глаза, и мечтаешь… А потом вдруг твоя влюбленность как вирус расползается по рабочим помещениям и – начинает всех лихорадить. Самое смешное, что чем быстрее взаимность, тем меньше срок заболевания. Так ты можешь весь март и апрель сладко мучиться – все равно потом станет скучно и все сойдет на нет. Но если у объекта нет иммунитета и он тоже заразился…

Словом, влюбленность – вирус нестойкий, и любое «да» ее губит. Конечно, когда вообще никакой взаимности не ожидается, чувство переходит в хроническую стадию. Но это уже зависит от выбора объекта. Я каждый раз думаю – нет, в эту весну обойдемся без сладкого яда и недоступных мужчин. С зимы строю планы, составляю расписание, загружаю себя по полной. Работа, друзья, поездки, ремонт на кухне (четыре года уже планирую!), машину обновить… Потом все в один день летит к чертям, и я радостно забываю про синий ежедневник и наполеоновское расписание. И накатываю ночные километры по третьему кольцу, и накручиваю вечерние бульварные круги… Замечали, что в таком состоянии мы все время стремимся бегать по кругу? Тысячи зашоренных лошадей бегают по кольцевым маршрутам, все еще надеясь их выпрямить и достигнуть цели.

Бульвары весной – это вообще отдельная песня. Лица прохожих – готовые сюжеты для романов, где безошибочно узнаются знакомые черты. Разговоры с самим собой на скамейке, прихлебывая из горла весеннее лекарство и выкуривая по пачке крепких за вечер. Мимо идут пары, но их откровенно жалко. Они счастливы приятной плотской зависимостью, но бульварные страдания в одиночестве у них уже позади. Им нужно разговаривать, целоваться, узнавать друг друга, проявлять внимание и понимание, взволнованно трогать потные ладошки… Никакого простора для фантазий – они просто перешли на следующей круг. Но еще по старой привычке возвращаются на бульвар и спрашивают – а помнишь?… а вот здесь… а вот на этой скамейке…

Они мне сильно мешают своей пузырчатой радостью, но я терпеливо жду – потому что еще помню свои щенячьи восторги по поводу разделенности. Ах, навеки, навеки!.. Ой, ты тоже любишь стихи-песни-басни?! Да-да, у меня тоже тонкая душевная организация, и я завсегда плачу, когда смотрю фильм «Белый Бим Черное Ухо»!.. Да, я тоже очень люблю Прагу весной!..

Почему-то особо трогательными при влюбленности являются вещи, которые сама себе ты никогда не позволяешь… Ой, вы знаете, она снимает носочки и складывает их обратно в ботиночки! Так смешно! (хотя ты предпочитаешь ношеные носочки видеть в тазике для белья)…

А еще можно вылавливать лук из супа, пить пиво из бутылки, целоваться в метро, вешать джинсы на дверь, засовывать руки в карманы, не отключать телефон во время секса… Потом все это теряет свое очарование, влюбленность сменяется несданным отчетом и полным завалом на работе, организм тихо худеет от недосыпа и никотина – и хочется выйти на Никитский погулять в одиночестве.

С любовью все хуже, сложнее и от сезона не зависит. Сидишь ты, например, в компании, разговариваешь с человеком о проблемах мироустройства, зарплате и планах на жизнь. Никакого томления в груди, приступов сентиментальности и мыслей о сексе. Дома вообще может быть целый гарем жен и выводок детей. И вдруг посреди серьезного разговора проскакивает мысль, что хочется готовить завтрак и есть ужин каждый день только с этим человеком. Ясно и отчетливо понимаешь – хочу с ним жить. А разговор тем временем идет без запинки, голос не дрогнет, и лицо не изменится. И ты можешь в это время влюбляться, бегать кругами, целоваться в подъездах с разными людьми, трахаться со вкусом в каждом подвернувшемся клубе, забывая обменяться визитками после… Ты живешь как жила, только внутри тебя сидит твердое убеждение, что заводить детей, жарить мясо на кухне и спать ночами тебе нужно именно с этим человеком. У человека же – полный набор геморроев с отягощением и своя устоявшаяся жизнь. Семьи, дети, квартиры, отработанный график, и никакого желания есть твои завтраки. К тому же, как обычно, все вокруг в курсе – с кем ты, когда и сколько раз… Все то, что при влюбленности придает тебе вес, шарм и ценность в глазах заинтересованной стороны, тут лишает минимальной надежды. Будь проклята твоя бездумная откровенность, которая не дает произнести заветные слова – после.


Рекомендуем почитать
Жестяной пожарный

Василий Зубакин написал авантюрный роман о жизни ровесника ХХ века барона д’Астье – аристократа из высшего парижского света, поэта-декадента, наркомана, ловеласа, флотского офицера, героя-подпольщика, одного из руководителей Французского Сопротивления, а потом – участника глобальной борьбы за мир и даже лауреата международной Ленинской премии. «В его квартире висят портреты его предков; почти все они были министрами внутренних дел: кто у Наполеона, кто у Луи-Филиппа… Генерал де Голль назначил д’Астье министром внутренних дел.


Голубой лёд Хальмер-То, или Рыжий волк

К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…


Городской романс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Киллер Миллер

«Торчит Саша в чайной напротив почты, пьет кислое пиво, гордо посматривает на своих собутыльников и время от времени говорит: — Если Бог, — говорит, — когда-нибудь окончательно осерчает на людей и решит поглотить всех до последнего человека, то, я думаю, русские — на десерт».


Прощание с империей

Вам никогда не хотелось остановить стремительный бег времени и заглянуть в прошлое? Автор книги, Сергей Псарёв, петербургский писатель и художник, предлагает читателям совершить такое путешествие и стать участником событий, навсегда изменивших нашу привычную жизнь. В книгу вошла повесть о послевоенном поколении и службе на космодроме Байконур, а также материалы, связанные с историей лейб-гвардии Семёновского полка, давшего историческое название одному из интереснейших уголков старого Петербурга – Семенцам.


Панкомат

Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.