Игра в бары - [54]

– По моему мнению, Гудвин, – вмешался районный прокурор, – описанный вариант чрезвычайно важен. Осуществить его необходимо.

– Ну, парни, – патетически произнес я, – у вас не нервы, а канаты. – Я обвел их глазами. – В прошлый вторник, шесть дней назад, я сидел на скамье в этом самом здании с браслетами на руках. Возможно, вы помните и о том, как Вульфа отконвоировали на Леонард-стрит, руководствуясь ордером на арест, и вам известно его к этому отношение. Желая устроить сцену, он объявил меня своим клиентом, и я обрадовался. Исключительно для него я раскопал Сару Джеффи – и вот результат. Выйдя из равновесия, я совершил ошибку: напросился работать с вами. Просто я думал, что, действуя таким образом, буду больше занят, и где мы теперь? Вульф огрызается сейчас, как щенок, вы чертовски хорошо осведомлены об этом, и все же имеете наглость просить меня уладить с ним некое дело, поскольку боитесь, что вам он откажет. Я тоже так думаю, но, по-моему, он откажет и мне. Выбирайте: вы предпочитаете услышать отказ сами или за ним должен отправиться я?

– Мы предпочитаем, чтобы он согласился, – заметил Скиннер.

– Я тоже, но не думаю, что нам такое светит. Значит, хотите, чтобы я попытался?

– Конечно.

– Когда?

– Как можно быстрее. Мы соберем их всех за тридцать минут.

Я посмотрел на часы. Было без десяти девять. Я успевал захватить его прежде, чем он поднимется в оранжерею.

– Откуда можно позвонить?

Скиннер указал на один из пяти аппаратов, стоявших на письменном столе. Я набрал номер и вскоре мне ответили.

– Это Арчи. Вы уже позавтракали?

– Да. – Теперь голос Вульфа звучал менее раздраженно. Я так хорошо изучил тысячи его оттенков и интонаций, что одно «да» сказало мне о многом. Он добавил: – Фриц говорит, что ты заходил сюда.

– Правда. Нужно было прополоскаться. Я звоню вам по поручению граждан штата Нью-Йорк.

– Ого!

– Как представитель внушительного собрания, состоящего из комиссара полиции, двух его заместителей, районного прокурора, набора инспекторов и их заместителей, не говоря уже о сержанте Перли Стеббинсе. Я нахожусь в личном кабинете комиссара. Вы там были. После проведенных здесь дней и ночей моя дружба с ними окрепла и… Я верно произношу слова?

Он хмыкнул.

– Почти.

– Хорошо. Меня глубоко уважает все заведение, начиная от комиссара и заканчивая лейтенантом Роуклифом, который, однако, держится на расстоянии. Желая продемонстрировать свое положительное отношение ко мне, они облекли меня почетной миссией: имея к вам просьбу, позволили мне передать ее. Сейчас все они так нежно на меня смотрят, просто плакать хочется. Жаль, что вы их не видите!

– Долго будешь тянуть?

– Все-все. А суть такова. Мы зашли в тупик и мечтаем попробовать иной метод… Например, снова разыграть четверговую встречу в вашем кабинете с теми же действующими лицами и записать ее на магнитофон. Мы привезем весь состав, за исключением Сары Джеффи, и магнитофон; вам останется только впустить нас и исполнить свою роль. Я объяснил своим коллегам, оказавшим мне любезность, позволив позвонить самому, что вы непременно пошлете нас ко всем чертям, а поскольку ничто не дает вам большего удовлетворения, чем демонстрация моих ошибок, вы имеете великолепную возможность сыграть со мной такую шутку. Все, что от вас требуется…

– Арчи.

– Да, сэр.

– Когда ты планируешь начинать?

– Сегодня. Как можно быстрее: вы, конечно, не спуститесь из оранжереи до одиннадцати…

– Хорошо. – Он совсем не сердился. – Я в присутствии свидетелей назвал тебя своим клиентом, а отказывать клиентам в разумных просьбах не в моих правилах. Твою я считаю разумной и потому соглашаюсь ее удовлетворить.

Такого поворота я совсем не ожидал, но реакция моего шефа была не удивительной, скорее, подозрительной. Благородное стремление высмеять своего клиента, особенно меня, в данном случае отпадало. Им двигало что-то другое, но что?

Он продолжал:

– Конечно, одиннадцать часов слишком рано: у меня дела. А двенадцать подойдет?

– Да, сэр, прекрасно. Я скоро приеду и все приготовлю: кресла и остальное.

– Нет. – Голос его звучал торжественно. – Ты исключаешься. Мы с Фрицем управимся. Твои коллеги-полицейские нуждаются в тебе гораздо больше. Подъезжай к двенадцати. – Он повесил трубку.

Я тоже нажал на рычаг и повернулся к своей аудитории.

– Мистер Вульф согласен, он ждет нас в полдень.

Однако я не добавил, что там готовится настоящее представление, но отнюдь не для нас и не для исполнителей.

16

Не знаю, кому принадлежала мысль ехать в полном составе после сбора в десятом полицейском участке, но кавалькада получилась внушительная: два лимузина – Скиннера и Бауэна – и четыре полицейских седана.

Я сидел в лимузине Скиннера: по моему совету он возглавлял процессию. Я думал, что, переступив порог первым, сразу сменю роль и стану хозяином, но вышло по-другому. Впустил нас не Фриц, а Саул Пензер, поприветствовавший меня как одного из гостей и предложивший отдать ему шляпу. Он мог, как обычно, и подшутить надо мной, но не в присутствии полицейского комиссара. Тут чувствовалась инициатива Вульфа. Поэтому я произнес: «Спасибо, сынок», и вручил ему шляпу, а он ответил: «Не стоит, господин офицер».