Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин - [49]

– Нет, не понимаем. Ты взялся за старые фокусы. Наводишь тень на плетень.

– Я говорю туманно оттого, что не имею ответов, Радиша. Лишь вопросы… Я все чаще думаю: может быть, банда, которую мы видим, только иллюзия, специально для нас и созданная? Горстка людей – конечно, крепких, сильных, искушенных в науке убивать, – чем она могла напугать Хозяев Теней? Что так обеспокоило их? Либо они знают больше нашего, либо же больше нашего видят. Вспомните историю Вольных Отрядов. То были не просто банды головорезов! А эти люди твердо намерены дойти до Хатовара. Их Капитан перепробовал все способы, кроме насилия, стараясь выведать дорогу…

– Эй, Копченый! – перебил его Нож. – Ты предлагал перебраться для разговора в другое место. Может, пойдем наконец?

– Ага, – поддержал его Лебедь. – В этой дыре меня дрожь берет. Не понимаю я вас с князем, Радиша. Вроде как правите Таглиосом, а прячетесь по темным углам.

Радиша встала:

– Наш трон не так уж прочен. Мы правим в согласии со жрецами. И не следует им знать обо всем, что мы делаем.

– Так ведь все мало-мальски значимые владетели и жрецы были нынче в роще. Они знают…

– Лишь то, что им было сказано. Часть правды.

Корди наклонился к уху Лебедя:

– Слушай, кончай. Не видишь, что делается? Тут ставки покрупнее, чем победа над Хозяевами Теней.

– Угу.

Следом за ними беззвучно, как сама смерть, кралась от одного темного закоулка к другому тварь, похожая на леопарда. Вороны скользили от ветки к ветке. А по мостовой, совершенно не скрываясь, однако оставаясь незамеченной, двигалась детская фигурка. Но летучих мышей в воздухе не было.

Лебедь понял, на что намекал Корди. Баба с братцем полагают, что борьба с Хозяевами Теней захватит и жрецов с паствой. Пока те будут отвлечены, князья приберут к рукам все бразды правления.

Жалеть жрецов не стоит, от них и впрямь никакого толку. Возможно, Нож что-то затевает. Да не возможно, а наверняка. Всех их следует утопить, иначе Таглиос никогда не поднимется с колен.

Через каждую дюжину шагов Лебедь оборачивался. Улица позади всякий раз оказывалась пуста. И все же он был уверен, что за ним следят.

– Жуть, – пробормотал он, дивясь тому, что вообще влез в эти дела.

24. Таглиос. Княжеская настойчивость

Может, и был молодчиной Прабриндра Дра, но это с какой стороны поглядеть. Если с нашей, он выглядел скользким, как любой негодяй. Через два дня после разговора в роще я носа наружу высунуть не мог без того, чтобы оказаться под шквалом шумных приветствий. «Защитники», «спасители», «избавители» – как только нас не называли.

– Одноглазый, что за дьявольщина?

– Хочет, чтобы ты увяз. – Он метнул в Жабомордого свирепый взгляд. Бес накануне ночью осрамился – не смог подобраться ни к кому, кроме Лебедя с дружками в их пивнушке. А там они о делах не разговаривали. – Так ты уверен, что хочешь в эту библиотеку?

– Еще как!

Почему-то таглиосцы втемяшили себе в голову, что я великий целитель и полководец мессианского толка.

– Что с ними не так? Князь может пичкать их любым дерьмом, но почему они это дерьмо едят?

– Хотят, вот и едят.

Матери протягивали ко мне детей, дабы я осенял их своим знамением и одаривал благословением. Юноши с грохотом салютовали железом и орали строевые песни. Девицы усыпали цветами мой путь, а порой бросались под ноги и сами.

– А эта ничего, – заметил Одноглазый, отрывая меня от грез насчет шестнадцатилетней красотки. – Не хочешь – уступи мне.

– Охолони. Чем предаваться низменным инстинктам, лучше поразмысли над тем, что происходит.

Его свойство впадать в крайности порой ставило меня в тупик. Возможно, происходящее он считал иллюзией. Одноглазый у нас не семи пядей во лбу, но иногда бывает проницателен.

– Поддайся разок соблазну, – хихикнул он. – Госпожа не может за тобой следить постоянно.

– Я могу. Конечно могу. Нельзя же разочаровать людей, которые так стараются нас обдурить, правда же?

– Опять ты за свое.

Но сказано это было не всерьез. Неожиданно свалившаяся на нас благодать внушала ему беспокойство.

Мы вошли в библиотеку. В ней не обнаружилось ничего достойного. То есть хоть шаром покати – отчего мои подозрения порядком окрепли. От Жабомордого проку было тоже немного, однако кое-что он подслушал. И пересказанные им беседы усилили мою тревогу.

Для солдат, впрочем, наступили чудесные времена. Перед некоторыми из соблазнов не устояла даже железная дисциплина наров. Могаба чуть ослабил узду.

Меня никак не оставляло ощущение, что рядом, за моей спиной, что-то происходит.

Политическая обстановка была ясна. Она оказалась точно такой, как описывал Лебедь.

Можно было добраться до Хатовара, лишь пробив себе семисотмильный путь сквозь земли, управляемые Хозяевами Теней. Если эти Хозяева Теней – не выдумка.

Лично я слегка сомневался в их существовании. Все, с кем я беседовал при посредстве Жабомордого, в них верили, однако не видели никаких конкретных доказательств.

– Так ведь и богов никто никогда не видел, – сказал мне один жрец. – Но все мы в них верим, не так ли? Зрим воочию плоды их трудов…

Тут он заметил мою циничную ухмылку. Его глаза сузились, и он поспешил прочь. Впервые здесь кто-то не дрожал от счастья, общаясь со мной. И я сказал Одноглазому, что есть смысл пошпионить за главными жрецами. Князь и Лебедь, в отличие от них, знали, когда нужно держать язык за зубами.