Игра по правилам - [36]

— Это изменит твои дальнейшие планы? — отрывисто спросила она.

Мэтт мельком глянул на нее и вновь воззрился на дорогу.

— Не совсем. У меня еще неделя до съемок, после них я надеюсь осуществить множество других идей. А пока я всецело в твоем распоряжении.

Итак, первая неделя из двух завершилась чересчур быстро для Келли, и ей трудно было не потерять самообладания. Как могла она оставаться благоразумной рядом с мужчиной, будившим в ней столько эмоций? Как могла она думать об удовольствиях и развлечениях, в которые он ее втягивал, без страха о грядущем одиночестве?

Келли снова откинула голову назад и закрыла глаза. Сердце колотилось в ее груди. Хотя Мэтт следил за дорогой, Келли чувствовала, что время от времени он посматривает на нее. Им обоим сейчас не хотелось говорить.

Когда Мэтт проводил ее и поехал в свою гостиницу, Келли с наслаждением юркнула в постель, предвкушая долгожданный сон и покой. Такого стресса она еще не испытывала.

Уже год, как ее перестали мучить кошмары. Но в ту ночь они вернулись.

Глава 9

Мэтт недооценил влияния национальной прессы. Утром в понедельник фотография Келли появилась во многих журналах. Ко вторнику бульварные газетенки утверждали о ее тайном браке с Мэттом. Ее имя было на устах у всех начиная с медсестер и кончая начальником кардиологической службы Главного медицинского центра Среднего Запада.

Мисси собирала статьи в специальный альбом — не сомневаясь в том, что Келли они еще понадобятся. Сестра Агата письменно уведомила репортеров, что они не будут допускаться в помещения «Скорой помощи» ни под каким видом. Однако категорически отвергла предложение администрации дать Келли неоплачиваемый отпуск, пока скандал вокруг ее имени не утихнет. По мнению сестры Агаты, которой никто не отваживался противоречить, Келли — превосходная сестра и ее трудно заменить.

В конце концов, в огласке, которую получила история с Келли, было не только плохое, но и хорошее. Плохо было то, что Келли не оставляли в покое. Ее дом оказался в осаде, и каждый ее шаг фиксировался и анализировался «желтой» прессой. Вскоре единственным местом, где она могла чувствовать себя относительно спокойно, стала работа. Но поскольку «Скорая помощь» — место бойкое, то этот покой был весьма относительным.

Мэтт поддерживал Келли во время их выходов в свет, а Мисси — в остальное время дня. И все же к концу второй недели Келли попыталась вернуть Мэтту изумруды, считая, что не заслуживает такого подарка.

Хорошее же заключалось в том, что Келли была так загружена, что у нее едва хватало времени на что-либо другое — например, на то, чтобы нервничать. Она была занята в течение всего дня. И только ночью страх выползал из тайников ее подсознания и воскрешал кошмары.

А утром она не могла ничего вспомнить. В четыре часа она просыпалась в холодном поту, едва живая от страха.

Келли считала, что кошмары вернулись из-за стрессового состояния, которое она испытывает, играя в игру Мэтта. Ей давно уже не приходилось иметь дело с чем-то иным, кроме работы и ухода за домом. Поэтому участие в представлении для многочисленных зрителей подрывает ее силы.

Но порой она думала: зачем обманывать саму себя? Все ее беды оттого, что она влюбилась. И теперь уже не сможет безболезненно порвать с Мэттом. Мэтт зажег ее — и физически, и эмоционально. Он вернул ей вкус к жизни: ведь, обороняя свою независимость, она словно замуровала себя. А он пробудил в ней эмоции, которых она прежде не знала, — разнообразные и пугающе сильные. Келли была счастлива добрым отношением к ней многих щедрых и приятных людей, но Мэтт оказался ей дороже всех. Чувства переполняли ее — так, как никогда прежде. Она боялась, что может не совладать со своими чувствами к Мэтту — и потерять его. А значит, потерять себя.

В последний, четырнадцатый день с Мэттом стояла ясная, «футбольная» погода. Такие дни хорошо проводить на природе, особенно в горах, где осень сказочными красками вспыхивает на фоне лазурного неба.

Келли взглянула на роскошь красок за окном. Над горизонтом плыло огромное белоснежное ватное облако. Вспомнила о неотвратимости вечера: Мэтт сказал, что они пообедают в Вест-Энде, а вечер проведут в одном из аристократических домов, где собираются сливки местного общества. Мероприятие задумывалось как очередной спектакль для восторженных поклонников. Келли должна надеть изумруды и шелковое платье, которые Мэтт купил для нее.

Келли подошла еще раз полюбоваться драгоценностями — она любовалась ими всю неделю, считая их символом стоящей перед нею дилеммы: подходит для нее этот блеск или нет?

Камни были простой огранки, как и те, что принадлежали Мередит. В серьгах квадратный изумруд обрамляли мелкие бриллианты, а в середине золотого ожерелья мерцал такой же по размеру камень насыщенного зеленого цвета, скреплявший собою две цепочки с бриллиантиками. Обладание такими сокровищами льстило Келли, это было сверх того, о чем она могла мечтать.

Рассматривая украшения, пылающие на черном бархате футляра, Келли не смогла больше удержать слез. Они упали на драгоценности, подобно дождю, орошающему экзотические цветы.