Игра на раздевание - [28]

Теперь я уже была его Клиентом, а я и сама знаю, что это – совсем не то, что просто консультирующийся не пойми кто. «Клиент» – это слово звучит как музыка. Клиент – это отдых на Бали, новенький дом в пригороде, красивый льняной костюм из Милана...

– И что, я должна что-то сделать?

– Даже много, если честно. Но все по порядку. Сейчас Мариночка подготовит нам контракт, а мы набросаем пока план мероприятий, ладно?

– С удовольствием, – кивнула я, с тоской думая, что у кого-то Мариночки умеют готовить контракт. Может, и мне все-таки попробовать и выдрессировать Алину, чтобы она их хотя бы распечатывала или рассылала по имейлу? Утопия?

– Вот и прекрасненько. Сейчас мы еще не знаем, насколько подкован ваш муженечек, но будем исходить из того, что подготовлен он отличненько.

– Отличненько? – Я уже и сама начала сбиваться на эти его уменьшительно-ласкательные суффиксы.

– Ну, никогда нельзя недооценивать врага, – высказался Трополенко.

Я подумала: странно, что он не назвал его вражиком. Было бы очень органично.

Список мероприятий мы составляли еще минут сорок. Надо заметить, что после того, как с моей кредитной карты в кассовый аппарат Станислава Георгиевича перекочевал рублевый аналог «авансика», я таки действительно получила от Трополенко несколько дельных и сильно удививших меня своей простотой советов. Советиков.

Во-первых, выдав мне чек, адвокат сразу же предложил мне не тянуть и обнулить счет в банке, сняв с него все, что удастся. Узнав, что моя ежемесячная заработная плата также перетекает на наш общий счет (черт меня дернул два года назад выписать мужу дополнительную карту Visa к моему счету), Станислав Георгиевич потребовал, чтобы я с этим что-то немедленно сделала. До момента развода мне лучше вообще временно зарплату официально не получать.

– Но это как хотите, а счет обнулите немедленно! – волновался он.

– А мне потом не скажут, что я не имела права этого делать?

– Если счет не арестован, вы имеете право проводить с ним любые операции. Так что поспешите, пока ваш муж не сделал это за вас.

– А действие его карты приостановить? – полюбопытствовала я.

Адвокат схватился за голову и принялся писать мне все на бумаге.

Далее он порекомендовал мне оформить доверенность на его имя, чтобы он приходил в суд не только как мой адвокат, но и как мое доверенное лицо. Зачем это надо, я не поняла, но раз все равно отдала ему такие деньжищи, почему бы мне не сделать еще какие-то бумаги? Потом он настоятельно посоветовал вывезти из дома все ценные вещи и бумаги.

– А это зачем? Вы что, боитесь, что он меня ограбит? – удивилась я. Андрей и воровство – разве это возможно? Хотя пять штук-то он свистнул!

– Хорошо, кстати, что вы об этом напомнили. Завтра же поменяйте все замки во входных дверях. И проведите опись оставшихся в квартире ценностей с участковым милиционером, чтобы ваш муж не сказал потом, что вы украли у него какую-нибудь ценность.

– А это обязательно? – огорчилась я. Сколько проблем, а я-то думала, что от присутствия адвоката мне станет легче.

– Ну, вам, конечно, решать. Только потом не удивляйтесь, если эту самую опись составит он. В конце концов, у вас что, есть причины полагать, что ваш муж – благородный человек?

– Нет, – согласилась я и поплелась домой, чтобы назавтра приступить к выполнению инструкций.

Вообще-то, на завтрашний день у меня были иные планы. Мне надо было готовиться к очередной командировке в Красноярск, там пришло время подписывать промежуточные акты.

Промежуточные акты – это очень важно. В условиях современной российской промышленности все виды услуг и поставок осуществляются нами на условиях доверительного кредита. Кредит российскому предприятию – это что-то вроде ставки в азартной игре. Предполагается, что кредит будет выплачен, но на деле такого рода возвраты приходится вытрясать из предприятий с кровью.

– Зайдите на недельке! – отвечают мне представители российского предприятия, подразумевая, что я могу не приходить к ним больше вообще.

– Ваши платежки лежат в первом списке на оплату, – заверяет меня бухгалтер этого предприятия. Это означает, что заплатят они не раньше конца квартала. А пока наши денежки наверняка крутятся где-нибудь в ОАО «Коммерческий банк ИКС», а проценты делятся по справедливости между финансовыми директорами и бухгалтерией. Если бы мы шли на поводу российских промышленных предпринимателей, то, скорее всего, не получали бы никаких оплат. И разорили бы не только свое, российское представительство, но и французских своих прародителей.

– Извините, но в таком случае до следующей оплаты мы приостанавливаем обслуживание и поставки для вашего комплекса, – говорю я и развожу руками.

Дальше я жду, пока мне в истерике не начнут звонить инженеры и информационщики этого предприятия, у которых встает вся работа. Вот тут-то и начинаются настоящие переговоры.

В подобном деле, да еще и с предприятиями Красноярска, без таких приостановок решать вопросы оплаты никогда не получалось, а чтобы это сделать, обязательно надо иметь на руках промежуточные акты о выполнении работ. Именно эти акты позволяют нам разбить работу на этапы и соответственно оплату по частям. Хорошо, что российское законодательство не вынуждает нас брать все деньги сразу. Так, шаг за шагом, мы добиваемся оплаты и продолжаем автоматизировать российские предприятия к вящему удовольствию заинтересованных сторон.