Игра Эндера. Голос тех, кого нет - [241]
— Да, я сыграл в этой истории роль, которую никогда бы не выбрал себе сам, — ответил Эндер. — Но твоя мечта сбылась, Иванова. Твоя работа сделала эту книгу возможной. Ты и твои дети дали мне силы написать ее.
Он подписал ее так, как подписывал две предыдущие: «Голос Тех, Кого Нет».
Джейн распространила книгу по анзиблю через световые годы на все планеты Ста Миров. А вместе с ней она унесла текст Договора и снимки, сделанные Ольядо: подписание и сцену перерождения Человека. И на каждой планете она подбрасывала по экземпляру людям, которые, по ее мнению, должны были заинтересоваться этим. Копии пересылались как послания от компьютера к компьютеру, а потому, когда Звездный Конгресс узнал о появлении книги, она уже разошлась слишком широко, и ее невозможно было игнорировать.
Вместо этого Конгресс попытался объявить ее подделкой. Снимки — грубая имитация. Анализ текста показывает, что автор первых двух книг никак не мог написать третью. Записи переговоров по анзиблю подтверждали, что книга не могла быть переслана с Лузитании, ведь мятежная планета отключила свой анзибль. Некоторые люди верили этому. Многим было просто все равно. Часть тех, кто все же прочел «Историю Человека», так и не смогла заставить себя относиться к свинксам как к раман.
Но многие приняли свинксов, прочли обвинения, написанные Демосфеном, и вслед за ними стали называть уже отправленный к Лузитании флот «Вторым Ксеноцидом». Оскорбительное название. Но на Ста Мирах не хватало тюрем, чтобы упрятать всех, кто использовал его. Звездный Конгресс рассчитывал, что война начнется, когда корабли достигнут Лузитании, — через сорок лет. А война уже началась и обещала быть жестокой. Тому, что писал Голос Тех, Кого Нет, верило достаточно много народу. Свинксы — раман, а те, кто хочет их смерти, — убийцы.
Теплым осенним днем Эндер взял плотно завернутый кокон, и они с Новиньей, Ольядо, Квимом и Элой полетели над травой. Летели долго, пока не добрались до холма над широкой рекой. Ромашки — в цвету, зима обещает быть мягкой, Королеве Улья не грозит Десколада.
Эндер отнес Королеву Улья на берег и аккуратно устроил в пещере, которую выкопали они с Ольядо. На земле перед входом в пещеру они уложили тело свежезарезанной кабры.
Потом Ольядо отвез всех домой. Эндер плакал — не мог вынести радости, которая била из сознания Королевы Улья. Ее чувства оказались слишком сильными для человека. Новинья сжимала его в объятиях, Квим тихо молился, а Эла распевала во весь голос веселые песенки, которые когда-то звенели над холмами Минае Жераис, жилищем пастухов и шахтеров древней Бразилии. Это было хорошее время и хорошее место для жизни — куда лучше, чем те мечты, что поддерживали его в стерильных коридорах Боевой школы, когда он был маленьким и сражался, чтобы выжить.
— Теперь я, наверное, могу умереть, — сказал Эндер. — Дело моей жизни завершено.
— И моей тоже, — ответила Новинья. — Но мне кажется, это значит, что нам пора начинать жить.
А вдали от них в темной и влажной пещере на берегу реки сильные лапы разорвали оболочку кокона, и на волю выбралось худое, напоминающее скелет тело. Крылья были наполовину расправлены и быстро просыхали. Королева добралась до берега. Влага придала силы ее иссохшему телу. Она отщипнула кусочек мяса. Тысячи яиц, спавших в ее теле, требовали рождения. Она отложила первую дюжину в тело кабры, потом съела пару ромашек, пытаясь прислушаться к переменам, происходившим в ее теле. «Наконец-то я снова живу!»
Лучи солнца касались ее, бриз раздувал крылья, холодная вода ласкала ноги. Скоро в теплой плоти кабры начнут расти ее яйца. Жизнь. Она так долго ждала! До сегодняшнего, до наступившего дня она не была уверена, что не останется последней из рода, что даст жизнь целой расе.
