Игра Эндера. Голос тех, кого нет - [10]

А запуск оказался совсем не страшным, хотя и пощекотал нервы. Тряска, несколько секунд паники — а вдруг это первый сорвавшийся запуск за всю историю челноков? Из фильмов никогда не узнаешь, как много неприятностей можно пережить, лежа на спине в мягком кресле.

А потом все кончилось, и Эндер повис на ремнях в невесомости.

Поскольку он почти сразу потерял ориентацию, то не удивился, когда увидел, как Графф ползет по лестнице задом наперед, словно спускается к носу челнока. Не забеспокоился и тогда, когда Графф зацепился ногами за скобу, оттолкнулся руками и встал, как в обычном аэроплане.

Но некоторым было тяжело. Один из мальчиков издал характерный звук, и Эндер понял, почему им запретили есть что-либо за двадцать часов до запуска. Рвота в невесомости — вещь своеобразная.

Самому Эндеру нравилась игра Граффа с гравитацией, и он решил продолжить ее, вообразив, что Графф свисает вниз головой из центрального прохода, а потом переменил точку зрения и увидел его торчащим перпендикулярно из стены. «Притяжение может действовать в любую сторону. Так, как я хочу. Я могу заставить Граффа стоять на голове, и он даже не узнает об этом».

— Что тут смешного, Виггин?

Голос Граффа был злым и резким. «Что-то я сделал не так, — подумал Эндер. — Может, рассмеялся вслух?»

— Я задал тебе вопрос, солдат! — пролаял Графф.

«Ах да. Началось обучение». Эндер видел по телевизору несколько фильмов о военных, и там всегда много кричали, особенно во время подготовки, прежде чем солдат и офицер становились добрыми друзьями.

— Да, сэр, — ответил Эндер.

— Тогда отвечай!

— Я вообразил, что вы висите вниз головой, зацепившись ногами, и подумал, что это смешно.

Сейчас, под холодным взглядом Граффа, это казалось просто глупостью.

— Тебе, я думаю, это смешно. А кому-нибудь еще?

В ответ прозвучало бормотание, в котором можно было различить несколько «нет».

— А почему, собственно, нет? — Графф окинул их всех презрительным взглядом. — Мусорные головы, вот что мы выявили в этом запуске. Идиоты с куриными мозгами. Только у одного хватило ума понять, что в невесомости можно выбирать то направление, какое считаешь нужным. Ты понимаешь это, Шафтс?

Мальчик кивнул.

— Нет, не понимаешь. Конечно, не понимаешь. Не только дурак, но и лжец к тому же. Только у одного парня есть хоть какие-то мозги — у Эндера Виггина. Получше приглядитесь к нему, маленькие мальчики. Он станет коммодором, когда вы еще не вылезете из пеленок. Потому что он работает головой, а вам лишь бы играть да баловаться.

Все пошло наперекосяк с самого начала. По логике, Граффу следовало посмеяться над ним, а не выставлять его лучшим. Они должны были оказаться сначала по разные стороны, чтобы потом стать друзьями.

— Большинство из вас просто вылетит вон. Привыкайте к этой мысли, маленькие мальчики. Большинство из вас кончит Пехотной школой, потому что вам недостанет мозгов, чтобы управиться с пилотированием в глубоком космосе. Большинство из вас не стоит денег, затраченных на доставку в Боевую школу, ибо в вас нет нужных качеств. Однако кто-то может справиться и все же принести хоть какую-то пользу человечеству. Но на вашем месте я не очень бы на это рассчитывал. Я бы поставил только на одного.

Внезапно Графф сделал заднее сальто, поймал лестницу руками, оттолкнулся от нее ногами и сделал бы стойку на голове, если бы пол был внизу, или повис на руках, если пол оказался бы сверху. Перебирая руками, добрался до своего места.

— Похоже, ты сделал карьеру, — сказал мальчик, сидевший рядом.

Эндер покачал головой.

— Ты что, не хочешь даже разговаривать со мной? — обиделся мальчик.

— Зря ты говорил все это, — прошептал Эндер.

И почувствовал, как заболела макушка. И опять. Кто-то хихикал за его спиной. Мальчик, сидевший прямо за ним, наверное, отстегнул свои ремни. Опять удар по голове. «Перестань, — подумал Эндер, — я ничего тебе не сделал».

Снова удар по голове. Эти мальчишки издеваются. А Графф что, не видит? Он собирается остановить их или нет? Новый удар. Еще сильнее. По-настоящему больно. Но где же Графф?

Потом вдруг Эндер все понял. Графф намеренно спровоцировал их. Это было куда хуже того, что он видел по телевизору. Когда сержант издевается над тобой, остальные ребята принимают твою сторону. Когда офицер отдает тебе предпочтение, они начинают ненавидеть тебя.

— Эй, говноед, — послышалось сзади, и его опять ударили по голове. — Как тебе это нравится? Эй, супермозг, кайфуешь?

Последовал еще один удар, такой сильный, что Эндер чуть не заплакал от боли.

Если это Графф подставил его, никто Не поможет, придется справляться самому. Эндер приготовился к следующему удару. «Сейчас», — подумал он. И — да, его ударили. Было больно, но он уже прикинул, когда будет еще удар. Вот. Как раз, точно. «Ты готов», — подумал Эндер.

И когда сосед сзади снова потянулся, чтобы ударить, Эндер вскинул обе руки, схватил мальчика за запястье и изо всех сил рванул руку вниз.

При нормальной силе тяжести мальчик врезался бы в спинку кресла и здорово ушиб себе грудь. В невесомости же он сорвался со своего места и, кувыркаясь, полетел к потолку. Эндер не ожидал этого, так как не сообразил, насколько нулевая гравитация увеличивает даже его детскую силу. Мальчик пролетел по воздуху, врезался в потолок, потом, уже внизу, в кресло одного из своих товарищей, а затем, размахивая руками, вылетел в проход и едва успел вскрикнуть, как ударился о переборку пилотской кабины. Его левая рука при этом неестественно подвернулась вниз.