Игра без правил - [20]

— Пойдем вместе, — возразил ее сводный брат. — Я не собираюсь оставлять тебя здесь. Ты только оглянись кругом!

— Я хочу поговорить с Джеком.

— Зачем? Поговоришь, когда вернется.

— Допивай вино, ты, мистер, — не выдержал я. — Твои капризы меня утомили. Передай папе, что я с ним свяжусь.

— Ты кто такой, чтобы мне приказывать?

— Ты знаешь, кто я, Ники. Я тот, кто собирается вытащить вашу семейную задницу из огня, не забыл? Конечно, ты и сам мог бы все сделать, но ведь это ниже твоего достоинства. Вдруг ты запачкаешь ручки, мы же не в силах допустить такое. А теперь вставай и выметайся.

Ник злобно сверкнул на меня глазами, но его огненный взгляд не подействовал. Он перевел его на сестру.

— Дома увидимся, — повторила она.

Ник встал и огляделся.

— Все беды от твоих мужиков, — бросил он. — Ты нас погубишь раньше, чем закончится эта дерьмовая история.

Уходя, он задел журнальный столик. Его бокал закачался и опрокинулся. Я не шелохнулся. Бокал упал на пол, но не разбился. Спустя мгновение дверь захлопнулась. Я поднялся и накинул на дверь цепочку. Вивиан молча смотрела на меня. Я пошел на кухню, принес бумажные полотенца и вытер пролитое Ником вино. Когда я закончил уборку, Вивиан встала.

— Сколько у нас времени? — спросила она.

— Не много, — ответил я.

Я уже догадался, к чему все это.

Она повернулась спиной. Не помню, чтобы я делал шаг, просто обнаружил себя стоящим к ней вплотную.

— Расстегни молнию, — велела она.

— Прощальный подарок?

— Как тебе угодно.

Я медленно потянул молнию вниз, и кожаное платье распалось на две половинки. Вивиан повела плечами, и платье плавно соскользнуло на пол, обнажив загорелую спину. Я коснулся указательным пальцем ее шеи и стал спускаться вниз по позвоночнику, задерживаясь на выпуклости каждого позвонка. Ее тело было горячим, как в лихорадке, словно кожа платья удерживала пламя, теперь вырвавшееся на волю. Она изогнулась. Тогда я провел языком там, где только что провел пальцем.

Глава 02

Через час, полностью одетый, я сидел на кровати и смотрел, как Вивиан выходит из душа и вытирается одним из моих драных пляжных полотенец. Если у неприятностей существует физическое воплощение, то я имел счастье его лицезреть. Я застегнул на ней платье, и Вивиан всунула ноги в туфли-лодочки. Зрелище завораживающее, но я стал испытывать нетерпение. Мои мысли были уже в море, и я горел желанием поскорее приступить к делу. Я еще раз проверил снаряжение и попытался сообразить, не забыл ли что-то важное. Я чувствовал себя натянутым луком, готовым к выстрелу.

Пора. Вивиан понимала мое настроение и помалкивала. Я поднял байдарку и положил на левое плечо. Вивиан взяла спасательный жилет и держала дверь, пока я выносил восьмифутовую лодку, стараясь как можно меньше шуметь. Спуск дался мне не без труда, и несколько раз приходилось восстанавливать равновесие, но это оказалось единственной проблемой. На улице было тихо и безлюдно, и дверь Стернфелда не открылась, когда мы проходили мимо. В такое позднее время он обычно отключает слуховой аппарат, чтобы с помощью тишины и таблеток погрузиться в сон.

Я поставил байдарку на крышу новенького «тандерберда» и хорошенько привязал к велосипедному багажнику резиновыми жгутами.

— В каком гетто ты раздобыл этот лимузин? — спросила Вивиан.

— Купил у друга.

— Называешь другом человека, который продал тебе такую машину?

— Будем надеяться, она протянет до утра, — сказал я. — За мной тебе придется ехать на ней. В «порше» байдарка не влезет.

— Я такую старую машину никогда не водила, — с сомнением проговорила Вивиан.

— Она не старая, она антикварная.

— Знаешь, антиквариат обычно растет в цене…

Ехали мы молча. Я настраивался. Нужно быть спокойным и рассудительным, а главное, избавиться от посторонних эмоций. Тот факт, что хоронить придется именно Мэтсона, многое упрощал. Он то и дело возникал перед моим мысленным взором, с плотоядной ухмылкой, белой, как у эльфа, кожей, изогнутым, как моржовый клык, бледным членом. Я старался отгонять эти образы. Ум должен оставаться ясным — надо постоянно быть настороже, но при этом не впасть в паранойю. Задача нетривиальная, учитывая обстоятельства и людей, на которых я работал.

— Я так и не поблагодарила тебя за то, что не рассказал отцу про Уильямса и Ника, — вдруг ни с того ни с сего сказала Вивиан. — Хотя я знала, что ты не скажешь.

Она говорила об инциденте, который случился на вечеринке у ее отца давным-давно, еще до Мэтсона, когда я был вхож в дом и быстро стирал границу между наемным работником и новым парнем Вивиан. На деревянной платформе за особняком, на фоне Атлантического океана, три сотни человек в строгих костюмах уже начинали вести себя совсем нестрого, мужчины и женщины прыгали голыми в бассейн, и рамки приличий раздвигались с каждым бокалом шампанского.

Я пошел наверх, повернул не в ту сторону и открыл дверь, как я думал, в уборную. Но это оказалась не уборная. Если бы не музыка, доносившаяся с платформы, я бы, наверное, услышал характерные тихие стоны, которые всегда означают одно и то же. Я щелкнул выключателем и увидел Уильямса, полулежавшего на диване, и Ника перед ним на коленях. Его голова покачивалась, как у молящегося монаха. Миг изумления, и я закрыл дверь, но поздно: оба меня увидели. Я направился дальше, полагая, что меня это не касается, но с тех пор Уильямс стал относиться ко мне как к врагу, а Ник, который с самого начала меня недолюбливал, теперь в моем присутствии вел себя подчеркнуто агрессивно.