Игра агента X - [11]

— Нельзя ли поподробнее?

— На днях умер мой кузен. Он будет похоронен на городском кладбище Сан Микле.

Сан Микеле я знал. Это маленький остров в северной части Венеции.

— Похороны будут по высшему разряду, — продолжил Гвеши. — Я заказал все самое лучшее. Мой кузен из семейства Росси, а эта фамилия занесена в Золотую книгу знатных родов. Он учился в Риме и там умер, но похоронен будет, как подобает венецианцу.

— Это замечательно, но что будет со мной и Кариновски?

— Я собираюсь переправить вас на похоронной барке на остров, оттуда на рыбацкой лодке на материк, а уж там все просто.

— Полагаю, вы хотите переправлять нас в гробу?

— Да, так я планирую.

— А не стесним ли мы вашего кузена?

— Ни в коей мере. Мой кузен остается в Риме. Он в добром здравии и сейчас изо всех сил готовится к экзаменам. Его семья согласилась на проведение этой репетиции.

— Восхитительно.

Гвеши отклонил комплимент:

— Это всего лишь простенькая схемка, — сказал он, — но, надеюсь, что она сработает. Если, конечно, нам повезет.

— Это обязательное условие?

— Да, потому что наш план слишком уж прост и очевиден. Подобное хорошо для Турина, но не для Венеции…

— Во всяком случае, мы должны попробовать.

— Непременно. — Гвеши выпрямился в шезлонге и принял деловой вид. Решено. Завтра вы встречаетесь с Кариновски и отправляетесь в квартал Гримани. Там, перед «Казино дельи Спирити» будет ждать гондола, которая доставит вас в бухту Мизерикордия, где вы перейдете на похоронную барку. Позже я объясню, как найти «Казино». Вы вооружены?

Вопрос об оружии полковник Бейкер опустил, опасаясь, вероятно, что я нанесу больший ущерб самому себе, нежели неприятелю. Но Гвеши я этого сказать не мог. Я лишь покачал головой и с тонкой улыбкой взглянул на свои руки — беспощадные руки Агента Х.

— Я так и думал, — сказал Гвеши, — было бы смешно пытаться пронести оружие через таможню. Поэтому я взял на себя смелость подобрать вам пистолет.

Он достал из нагрудного кармана пистолет и протянул мне. Я принял подарок со всей возможной осторожностью. Если верить тому, что на нем было выгравировано, это был «маб» калибра 22, французского производства.

— Из вашего досье я узнал, что вы предпочитаете пистолеты такого класса. Это лучшее, что мне удалось достать. Ствол длиной семь с половиной дюймов, как вы любите. К сожалению, патронов с облегченной пулей раздобыть не удалось.

— Не имеет значения, — снисходительно сказал я. Похоже, полковник Бейкер много обо мне знал. Мне самому стало интересно, какой сорт виски я предпочитаю и к кому меня больше тянет — к блондинкам или брюнеткам.

— Что до меня, — продолжил Гвеши, — то мне с таким и не справиться. Я пользуют вот этим. — Он вынул из-за пояса свое оружие — компактный, короткоствольный бескурковый револьвер.

— Его убойная сила вполне достаточна для такого стрелка как я, объяснил Гвеши. — Конечно, прицельной стрельбы от револьвера со стволом длиной в два дюйма ждать не приходится.

Я понимающе кивнул и попытался засунуть свой массивный пистолет в карман пиджака. Потерпев неудачу, я засунул его под ремень в надежде, что он не выстрелит сам по себе и не раздробит мне что-нибудь. Если дело дойдет до перестрелки, у меня и так будет достаточно сложностей.

— Где мы с Кариновски встречаемся? — спросил я.

— Во Дворце дожей. В семнадцать часов Кариновски подойдет к вам в нижней галерее, сразу за подземными казематами.

Я не стал говорить о том, что проще было бы назначить встречу в другом месте, хоть у Дворца Ка'д'Оро, например. Это могло оскорбить изощренный гений Гвеши. Те, кто собираются играть главную роль в похоронной церемонии, должны встречаться не иначе, как на кладбище.

Глава 8

На следующий день, ближе к полудню, я вышел из отеля «Эксельсиор» и пошел к площади Святого Марка. Как и положено, я полюбовался этим занятным уголком Венеции, возобновил энакомство с тамошними голубями, а потом двинулся ко Дворцу дожей. Мне удалось освободиться от тяжеленного пистолета, что дал мне Гвеши. Перед тем, как уйти, я заявил ему, что прицел у пистолета совершенно сбит. Он без всяких сомнений принял мои слова на веру, и теперь его удобный, небольшого размера револьвер лежал в моем кармане.

Во дворце я присоединился к степенной группе туристов из Гетеборга. Они были все, как инкубаторские: здоровенные, неторопливые мужики с фотоаппаратми, их жены, одетые в цветасные платья и мощные туфли, с чисто умытыми, добродушными лицами. О косметике, кажется, эти дамы и представления не имели. Они тщательно осматривали экспонаты, желая за свои деньги получить максимум эстетического удовольствия. И никому на свете не удалось бы их отвлечь от потребления духовных ценностей; «мы за это заплатили». Рядом с ними я чувствовал себя усталым, истощенным циником, как будто эти варвары грубо вторглись в мою древнюю и беззащитную родину. Очевидно, это тоже одна из иллюзий, которую испытывает человек, приехавший в Венецию.

Этот город обладает неисчерпаемой способностью вводить людей в заблуждение. Лабиринты его улиц, казалось, способствовали столь же извилистому ходу ваших мыслей. Именно эти чары Венеции и вдохновляли Гвеши на безудержную хитрость и изворотливость, но практической пользы от этого было мало. Все это могло закончиться весьма печально, но, к счастью, Форстер тоже страдал подобным недугом. Как и Гвеши, он полагал, что чем сложнее операция, тем она надежнее. Неисправимый романтик, он все время искал какие-то современные эквиваленты плаща, черной маски, кинжала; он сделал этот город местом действия своего Карнавала веселья и ужасов.