Игла - [76]

— Это с чего ты взял? — взорвался Муар. — Хочешь сказать, что он единственный умник среди нас? Не много ли на себя берешь, Полт? Лично я сомневаюсь.

— Потому что ты отморозок, каким и до катастрофы был. Я сам не пойму причину собственной метаморфозы, но чувствую, что нечто неординарное случилось на Зване, которое не зацепило Войэра. Нас заразило, переломило, а он как-то уцелел.

— Вот и спросим у него, что и почему случилось это только с нами? — предложил Гали.

— Ответил бы, если бы знал, но он, же и этим из комиссии ничего не говорит. Но тебе отвечу я причину своего доверия. Он самый молодой из нас и из малоопытных. В том смысле, что не соображает в вождении и в самой аэронавтики. И он проснется один из первых, поскольку сидит на пульте. И я стопроцентно уверен, что он обязательно разбудит хотя бы меня, поскольку не сумеет без моей помощи посадить корабль на Зване. Тебе, Войэр, не приходилось управлять?

— Нет, у нас в ВУЗе не было таких специальностей. Только обслуживание.

— И кого мы обслуживали там? — усмехнулся Гали. — Случаем, не женщин ли?

— Нет. Программное управление и аналитика. Мы в основном занимались составлением программ. В последние два года в основном разработкой интеллектуальных роботов.

— А это что за гадость такая? — спросил Крош. — Они бывают и умные, что ли?

— Если по-простому, то эта программа предусматривала внедрение интеллекта на расстояние с орбиты планеты, — пытался пояснить Войэр. — Летающие иглы.

— Мне приходилось слышать о них, — вспомнил Гали. — Как раз при обследовании одной дикой планеты недалеко от Звана. Просто я не знал о них еще ничего, но эффект, как говорят, потрясающий. Твой интеллект внедряют в робота, а ощущение, что сам сидишь в нем. Словно некое раздвоение личности.

— Ну, ни хрена себе, шуточки! — удивился Муар. — Ничего подобного даже слышать не приходилось. А если пришибить этого робота, то кто тогда коньки отбросит?

— При ликвидации робота возникает ощущение потери близкого родственника. А вот обратного действия еще никто не испытывал. Но это все слова других.

— Коню понятно, что не испытывал. Тогда и рассказать не кому было бы, — усмехнулся Муар.

— Вот потому нашим сном будет управлять Войэр. Остальным я сам пока не могу довериться. Каждый из вас в состоянии самостоятельно посадить корабль. А вдруг какая-нибудь подлая мысль за годы сна втемяшится в ваши мозги, и вы захотите избавиться сразу от всех, — закончил свою мысль Полт, давая понять, что решение окончательное, и больше никаких версий он принимать не намерен.

Гали зло глянул на Полта.

— А почему ты так думаешь, что его излишняя доброта и жалость к нам подтолкнет его к побудке?

— Ты что, до сих пор не допер? Он не владеет пилотированием. И для посадки вынужден будет будить меня. А я уж сам подумаю о вашей дальнейшей судьбе. И все на этом, просьба всех заткнуться. Кто дрожит, так может занять кресло бодрствования.

— Ха! — усмехнулся Муар. — Лучше сдохнуть во сне. А то, если выдержу перегрузки, то уж лицезрение ваших рож на протяжении всего полета вряд ли.

— Тогда по коням. Старт через десять минут. Войэр, ты пользовался летаргией? — спросил Полт.

— Откуда. Практические занятия программой не предусмотрены. А в теорию я не вникал. Считал как-то без надобности. А вживую не приходилось встречать, — слукавил Войэр, притворяясь профаном и новичком в этой области.

Он отлично знал конструкцию и действие этого аппарата, поскольку не один год изучал его. Не будет же Войэр сейчас этим отморозкам рассказывать такие эпизоды своего детства, как увлечение аэронавтикой с посещением городского аэроклуба юных астронавтов. Ему не пришлось выполнять практические межпланетные полеты, но вокруг Звана и многочасовые тренировки на тренажерах даром не прошли. Уже окинув лишь взглядом корабль, он чувствовал способным управлять им, как на взлете, так и при посадке.

— Муар, установи ему режим и время сна. И вкратце объясни правила выхода экипажа из летаргии. Ставь режим на автомат, но хоть кнопки покажи, чтобы сумел правильную нажать, если потребуется его вмешательство. Остальные сели в позу старта. Объявляю готовность к побегу на Зван номер один.

Муар подошел к Войэру, помог закрепиться в стартовом кресле, установив его в режим повышенных перегрузок, и настроил компьютер летаргии на срок полета до Звана. Затем вкратце рассказал правила пользованием инструкции по выходу экипажа из состояния длительного летаргического сна. Инструкция так и звучит, как методы расконсервации экипажа. Инструкция довольно-таки подробная для тех, кто владеет грамотой, но Муару хотелось лишний раз убедиться, что он внятно и четко сумел сформулировать Войэру его первые действия при пробуждении.

Ведь от его первых шагов зависит не только его самого жизнь, но и всех их, так как проснуться уже остальным можно лишь по команде именно с этого пульта. Это время давалось диспетчеру, так называлась должность на этом кресле, устранить непредвиденности, произошедшие во время длительного сна. А вдруг в самой системе произошел сбой. И тогда пробуждение экипажа опасно для их жизни.

Войэр слушал внимательно и с интересом, словно все это ему было в новинку, согласно кивал головой и с видом новичка задавал простенькие вопросы для уточнений. Но в его голове созрел давно уже свой иной план. Не видать им Звана. И предлагал он им его, лишь как самый простой план, возможный в сложившейся обстановке. Иначе они бы затеяли длительный спор, вполне способный закончиться бойней. У этих отморозков в действительности произошло полное заклинивание мозгов. Им могут позволить лишь только взлет.