Иезуиты - [11]

Увидев, что их попытка не увенчалась успехом, «друзья» решили отделаться от Леопольда. Они полагали, что после смерти императора наследником будет малолетний сын его, а регентшей жена, всецело преданная иезуитам.

В апреле 1670 года из Варшавы через Моравию и Венгрию в Константинополь ехал миланский дворянин, Иосиф Барро. Это был очень искусный врач, прекрасный химик, человек свободных религиозных воззрений, за что и подвергся гонениям инквизиции. Инквизиция давно уже добивалась его ареста. Лишь только Барро переехал силезскую границу, как по требованию папского пунция, он был арестован и отправлен в Вену. Дорогой он узнал от сопровождавшего его ротмистра Скотти, что император вот уже несколько месяцев болен какою-то странною болезнью и никакие лекарства ему не помогают.

Барро подробно расспросил ротмистра о болезни Леопольда и высказал уверенность, что император отравлен.

— Если бы меня допустили во дворец, я бы, наверное, его вылечил, — прибавил он.

Ротмистр Скотти, приехав в столицу и сдав арестанта, отправился во дворец и испросил аудиенцию у императора.

— Ваше величество, — сказал он императору, оставшись с ним с глазу на глаз, — я привез с собою известного врача Барро. Дорогой, узнав от меня о болезни вашего величества, Барро выразил уверенность, что вы отравлены и сказал, что берется вас вылечить.

Император очень взволновался, потом, подумавши, велел привести врача. Сделано это было тайно, так как Леопольд боялся вызвать неудовольствие иезуитов. Он даже прежде, чем решиться, долго раздумывал, можно ли ему, католику, беседовать с еретиком.

Барро нашел Леопольда исхудавшим, страдающим часто повторяющимися судорогами. Император часто испытывал страшную жажду. Для Барро не было сомнения, что император отравлен.

— Но как? — на этот вопрос он долго не мог дать себе ответа.

Разговаривая с императором, он обратил внимание на странное пламя свеч, горевших на столе около постели. Пламя было какого-то красного цвета и распространяло белое испарение. Посмотревши наверх, Барро заметил, что на потолке от пламени свеч образовался целый слой какого-то вещества.

— Ваше величество, — сказал императору Барро, — не обратили вы до сих пор внимание на странное пламя свеч, которые у вас горят? Не кажется ли вам, что пламя их слишком красно?

— Да, действительно, ты прав, — сказал Леопольд, — цвет необычен. Но я как-то не обратил на них внимания.

— В них отрава!

Император велел принести свечи из покоев императрицы. Те горели обыкновенным пламенем.

Сделав такое неожиданное открытие, Леопольд велел принести весь запас свеч, которых было около 30 фунтов. Столько же было сожжено, так как с февраля для покоев императора употреблялись только эти свечи. Свечи были исследованы. Оказалось, что на каждой из них по золотому венчику, для того, очевидно, чтобы не смешать их с другими. Когда стали исследовать, то оказалось, что светильники пропитаны мышьяковым раствором. Всего в свечах оказалось около трех фунтов мышьяка. Для того, чтобы определить силу яда, одну светильню изрезали, смешали с мясом и дали собаке. Собака быстро околела. Было ясно, что еще немного и Леопольд погиб бы.

Леопольд немедленно перешел спать в другую комнату, и Барро в несколько месяцев его вылечил. Вместе с тем, император начал энергичное следствие. Было приказано арестовать поставщика свеч и отправить его в крепость. Но какого же было удивление Леопольда, когда поставщиком оказался отец-прокуратор венских иезуитов. Стало, очевидно, что это покушение на жизнь Леопольда — дело рук его коварных «друзей».

Иезуиты, однако, нисколько не смутились тем, что план их раскрылся. На другой же день высшие их представители отправились во дворец и в самых напыщенных выражениях поздравляли императора со спасением. Не было предела их возмущению гнусностью отца-прокуратора.

— Он должен быть строго наказан, — заявили они, — с этой целью мы немедленно отправили его к генералу, который произведет над ним строгую расправу.

Леопольд прекрасно понимал двоедушие иезуитов. Он знал, что отец-прокуратор не мог решиться на такое дело без согласия и ведома других. Он даже не спросил, к какому наказанию виновный будет приговорен. Он еще более испугался своих «друзей» и более уже не смел противоречить иезуитам. Скоро он отменил религиозную свободу в Венгрии, чем вызвал народные волнения.

Особенно энергичную борьбу вели иезуиты в Англии.

Король Генрих VIII хотя и боролся против католицизма, но не уничтожил его окончательно. После его смерти в царствование дочери его, Марии, прозванной «кровожадною», католицизм вновь стал занимать господствующее положение и начались гонения на протестантов. Иезуиты стали уже чувствовать твердую почву под ногами. Положение резко изменилось, когда престол заняла преемница Марии, ее побочная сестра Елизавета, дочь Анны Болейн. Елизавета, в сущности, мало интересовалась вопросами религии, и к иезуитам она относилась безразлично. Орден Иисуса мог бы, пожалуй, спокойно работать, не встречая препятствий. Но иезуитам простого нейтралитета было мало: они хотели на престоле видеть человека, всецело преданного делу католической церкви и энергичного борца против всяких еретических новшеств. Начинались недоразумения, скоро вылившиеся в открытую борьбу. Начал папа Павел IV. В своей булле он объявил, что брак Генриха VIII с Анной Болейн не был законным браком, а потому Елизавета не имеет права на престол. Кроме того, Англия является леном папы, а потому без разрешения Римской курии никто не может занять английский престол. Естественно, что Елизавета должна была враждебно относиться к такого рода притязаниям папы, и это не могло не отразиться на положении иезуитов. Тогда решили освободиться от Елизаветы: это было в 1581 году. Центром заговора были иезуитские школы в Реймсе и Дуэ. Узнавши об этом, Елизавета послала туда шпионов, в том числе Эллиота, Крадока, Следа, Мунди и Гилля. Эти шпионы под видом ревностных католиков проникли в иезуитские школы и выведали, что несколько времени тому назад трое иезуитов, Александр Брайант, Эдмунд Кампиан и Рудольф Северин уехали в Англию с целью убийства королевы. Там их ожидают пятьдесят человек заговорщиков, готовых при первом удобном случае выполнить задуманный план. Если заговор удастся, то было решено на престол возвести Марию Шотландскую, убежденную католичку. Лишь только трое заговорщиков появились в Англии, как они были немедленно арестованы. Произведенное расследование подтвердило донос шпионов, и все три иезуита были казнены.