Иерусалимский покер - [7]
После ее смерти хозяин освободил маленького Каира, проявив исламское милосердие.
И вот, в двенадцать лет выброшенный в широкий мир, неграмотный и ничего не умеющий, мальчик сделал то, что во второй половине девятнадцатого века в Египте сделал бы на его месте любой чернокожий ребенок. Он обернул голову куфией и по пыльным дорогам побрел в столицу, искать помощи бывшего раба по имени Менелик Зивар.
Рабы воспитывались в религии своих хозяев, и абсолютное большинство исповедовало ислам. Но ветвь рода Зиваров, которой принадлежал Менелик, ухитрилась оказаться коптами, и Менелик принял на себя тяжкий труд изучить коптский язык, это мертвое египетское наречие, на котором говорили в Египте во времена первых христиан.
Такими знаниями мог похвастаться еще только один человек — глава коптской Церкви, он же патриарх Александрийский. В его обязанности входило назначение главы Церкви в Эфиопии, единственной стране, где эта христианская секта имела статус государственной религии, и единственной стране в Африке, которой не управляли европейцы.
Поскольку никто, кроме Менелика и патриарха, не знал коптского, они предпочитали обсуждать дела именно на этом языке. Конечно, понять, что они говорят, было невозможно, но чернокожие в Египте были уверены, что уж если у Менелика такие взаимоотношения с коптским патриархом, то он уж точно влиятельнее всех чернокожих в мире.
Даже его имя играло ему на руку, поскольку исторический Менелик был первым императором Эфиопии.[7]
Но не только его политические связи определяли его статус в черном сообществе. Кроме всего прочего, Менелик Зивар был виднейшим египтологом девятнадцатого столетия.
Прежний хозяин Менелика, зажиточный торговец хлопком по имени Зивар, отправил своего юного сына в Англию получать образование. Зивар-сын вернулся в Александрию, неплохо изучив археологию, но, прожив вдали от дома так долго, не имел никакого представления о современной египетской коррупции. Для полевых работ ему понадобился квалифицированный драгоман, то есть проводник и переводчик, который присматривал бы за вороватыми рабочими и раздавал бакшиш направо и налево по всему нильскому бассейну. Патриарх Александрийский заметил археологу, что не стоит далеко ходить — достаточно обратить внимание на собственного домочадца, проницательного раба Менелика.
Зивар-сын и Менелик объединили усилия и начали копать по всей дельте. Менелик быстро научился разбирать иероглифы и скоро стал сам предлагать, где вести раскопки. Здесь вполне проявился его природный ум, и вскоре раб стал учителем, а хозяин — учеником.
Но даже получив свободу, Менелик сохранил все качества превосходного драгомана. Он всегда скромно держался в тени. Поэтому, хотя открытия сделали знаменитым хозяина Менелика, ни один белый в Египте и никто в Европе не слыхивал о том Зиваре, который действительно заслуживал славы, — о Менелике, тайном ученом и африканском народном герое.
Когда маленький Каир пришел к Зивару просить совета, чернокожий египтолог был уже стар. Годы, проведенные Менеликом в тесных могилах, напоминали о себе артритом, и теперь он уже не участвовал в раскопках лично. Вместо этого он объяснял, где искать, и оценивал археологические находки. Он давно привык сохранять инкогнито, и поэтому надиктованные им монографии публиковались под чужими именами.
Между тем бесконечным потоком со всех концов Африки к нему стекались юные почитатели — чернокожие мальчишки и девчонки, которые только начинали жизненный путь и жаждали его совета.
Из-за артрита Менелику было удобнее всего лежать на спине. А поскольку большая часть его жизни прошла в могилах, совсем не удивительно, что своей спальней он избрал самый любимый саркофаг, чрезвычайно массивный монолит, прежней обитательницей которого была мумия матери Хеопса. Отойдя от дел в 1880 году, Менелик велел опустить саркофаг в гробницу, которую сам же и обнаружил под городским садом в Каире, недалеко от Нила. С тех пор именно там собирался его двор, которым престарелый патриарх управлял со дна саркофага. Просителей по одному проводили в гробницу для бесед, которые могли продолжаться от нескольких минут до целого дня, в зависимости от того, насколько часто старый ученый задремывал в своем звуконепроницаемом и почти безвоздушном подземном склепе.
Маленький Каир стоял в очереди в городском саду несколько недель, прежде чем служитель подвел его к крутой лестнице, которая вела в склеп. Ему приказали сразу закрыть за собой дверь, потому что глаза учителя успели отвыкнуть от света. Он на цыпочках спустился по лестнице, сделал глубокий вдох и проскользнул в дверь.
Он оказался в маленькой угрюмой комнате. В темноте проступали очертания гигантского саркофага, в изголовье горела всего одна свеча. Он снова глубоко вдохнул, на цыпочках пересек комнату и заглянул внутрь.
Он даже приоткрыл рот от удивления. В самом низу, в полых глубинах камня, среди стопок книг и загадочных надписей, которым на вид было не меньше пяти тысяч лет, лежала иссохшая мумия с огромным увеличительным стеклом на груди. Маленький Каир был ошеломлен. Внезапно сморщенная рука мумии поднялась и схватила увеличительное стекло. Стекло гигантской линзы увеличило немигающий глаз, воззрившийся на него из древности, дюймов до двух, не меньше.
Впервые на русском — вступительный роман «Иерусалимского квартета» Эдварда Уитмора, безупречно ясного стилиста, которого тем не менее сравнивали с «постмодернистом номер один» Томасом Пинчоном и южноамериканскими магическими реалистами. Другое отличие — что, проработав 15 лет агентом ЦРУ на Дальнем и Ближнем Востоке, Уитмор знал, о чем пишет, и его «тайная история мира» обладает особой, если не фактической, то психологической, достоверностью. В числе действующих лиц «Синайского гобелена» — двухметрового роста глухой британский аристократ, написавший трактат о левантийском сексе и разваливший Британскую империю; хранитель антикварной лавки Хадж Гарун — араб, которому почти три тысячи лет; ирландский рыбак, которому предсказано стать царем Иерусалимским; отшельник, подделавший Синайский кодекс, и еще с десяток не менее фантастических личностей…Основной сюжетный стержень, вокруг которого вращается роман — это история монаха из Албании, обнаружившего подлинник Библии, в котором опровергаются все религиозные ценности.
На пляже возле имения генерала японской секретной службы четыре человека устраивают пикник. Трое из них в противогазах.Через десять лет эта встреча помогает разбить немцев под Москвой.Через двадцать лет после окончания войны в Бруклин приплывает самая большая в мире коллекция японской порнографии. А старый клоун Герати отправляет мелкого бруклинского жулика Квина в Японию на поиск его родителей.Последний раз их видели перед войной, на некоем легендарном цирковом представлении в Шанхае.Впервые на русском — дебютный роман бывшего агента ЦРУ Эдварда Уитмора, уверенная проба пера перед культовым «Иерусалимским квартетом».
Трагические события 1991 года изменили судьбу нашей страны. Но не только августовский путч, но и многое другое, что происходило в том году, все еще таит в себе множество тайн и загадок. Люди, далекие от власти, и не подозревают, что в основе большой политики лежат изощренные интриги, и даже благие цели достигаются весьма низменными средствами. Иногда со временем мы узнаем подлинный смысл этих интриг. Иногда все это остается для нас тайной. В своей книге Л. Млечин, опираясь на неизвестные прежде документы и свидетельства непосредственных участников событий, в первую очередь высокопоставленных сотрудников комитета госбезопасности РСФСР, рассказывает, как в том году развивались события в стране. Книга предназначена для широкого круга читателей.
Исторические приключения на экзотическом Востоке. Доблестные рыцари и воины ислама, прекрасные принцессы и загадочные города, орды кочевников и древние сокровища… Кормак Фицжоффри родился на земле, где балом правили насилие и кровь. Но он смог выжить. Странствующий воин, наемник и мститель. Немного у него друзей, и тот, кто причинит им вред, рискует не дожить до рассвета… Кормак хочет освободить своего суверена из лап врагов, и для этого ему нужно найти выкуп. Причем выкуп королевский. В этом ему может помочь местный царек-разбойник.
Конструктор космических буровых установок для межпланетных аппаратов профессор Миловидов признается тележурналисту Бабочкину в том, что в 1970 году возвращаемый аппарат станции "Луна-16" доставил на Землю не 101 грамм лунного грунта, взятого в районе Моря Изобилия, как считается официально, а 136. Два осколка лунного ильменита были похищены при вскрытии капсулы с грунтом инженером производственного цеха Керном. Один из этих "камушков", вопреки желанию профессора, оказался у него. Миловидов считает, что жизнь его близится к закату и он решает подарить "свой" осколок журналисту.
Книга повествует об истории полка конкистадоров, нашедших легендарный золотой город (Эльдорадо), что их и погубило.
Рассказ о приключениях московского купца, путешествующего в девятнадцатом веке от Оренбургского края до Парижа.