Иерусалим, Хайфа — и далее везде. Записки профессора психиатрии - [2]

1. Иерусалим Будем знакомы. — Едем в Израиль. — Аэропорт Бен-Гурион. — Ханука. — Стена Плача. — Святой город. — Возвращение народа. — Курьезные ситуации. — Первая квартира. — Рынок Махане Иегуда. — Снег в Иерусалиме. — Иерусалимец. — Теракты. — Расставание с городом

Восстань, светись, Иерусалим, ибо пришел свет твой, и слава Господня взошла над тобою. … И придут народы к свету твоему, и цари — к восходящему над тобой сиянию.

Исайя (VIII век до нашей эры)

Лента новостей: 1989 год

1 июняСССР объявил о реабилитации жертв сталинских чисток

11 июняУбийство Меира Кахане в США

10 ноябряПольша открыла границу с Восточной Германией

12 декабряВ СССР осудили пакт Молотова — Риббентропа

Будем знакомы

В своей нобелевской речи израильский писатель Шай Агнон заметил: «Из-за того, что Тит, император римский, разрушил Иерусалим и народ Израиля был изгнан из его Страны, — родился я в одном из городов изгнания». Видите, дорогой читатель, Шай Агнон родился в Галиции, а я — в России, только потому, что римский император разрушил Иерусалим! Вот так понимается история в еврейской традиции. Такая у нее размерность!

Я родился в 1947 году на Дальнем Востоке России. В 1961 году поступил в медицинский колледж (тогда он назывался — техникум) в г. Биробиджане. Старшая сестра его уже окончила и была для меня хорошим примером. Получив диплом фельдшера с отличием, я поступил в 1965 году на лечебный факультет Хабаровского медицинского института (ныне — Дальневосточный государственный медицинский университет). На третьем курсе мединститута я женился на Галине Бекерман, с которой мы подружились еще в колледже, и через год у нас родился мальчик (Эдуард, Эдик), а через шесть лет — еще мальчик (Игорь, Исраэль, Изя). Получил красный диплом врача-лечебника в 1971 году, и меня распределили невропатологом в г. Биробиджан Еврейской автономной области.

В 1975 году я защитил кандидатскую диссертацию, а годом позже меня назначили главным врачом строящейся областной психиатрической больницы. Пять лет я руководил коллективом больницы и с трудом терпел вмешательство партийных органов в работу клиники. В 1981 году я принял приглашение на работу в Академию медицинских наук, создал лабораторию клинической генетики в Томском НИИ психиатрии и руководил ею до декабря 1989 года.

Стремление к личной свободе, независимое поведение и еврейская родословная сильно раздражали мое начальство. Лучшее, что я мог сделать для них и себя, — это эмигрировать в Израиль. Таким образом я решил одни проблемы и обрел другие, о чем и пойдет речь в этой книге. За 30 лет жизни в Израиле, сколько помню, я не просыпался утром с мыслью о том, что мне нечего будет делать.

Едем в Израиль

В конце ХХ века начался почти библейский Исход евреев из республик бывшего СССР — в Израиль прибыло более 1,4 млн репатриантов. Так с 1948 года древнейший народ возвращается домой после 2000-летнего изгнания.

По израильской визе некоторые уезжали в США, Австралию и даже в Германию. Эмиграция в США означала замену российского галута[2] на американский, более обустроенный. «В США ведь нет Земли Обетованной», — решил я. Меня манил мистический Израиль — земля далеких предков, куда возвращался из галута тот самый «малый народ»[3]. «Миша, ты едешь в страну, окруженную врагами, без признанных границ и с восточной ментальностью», — говорил мой приятель по институту Арик Рабинков, который тоже собирался в Израиль. Возможно, он на мне проверял свои сомнения. Как бы то ни было, Арик четко обозначил главные проблемы Израиля (нет конституции, признанных границ; браки только через раввинат; палестинские арабы и террор), но я не хотел принимать их в расчет. Тогда Израиль представлялся мне еврейской и демократической страной, где каждый гражданин чувствует себя свободным и равноправным, что только частично оказалось правдой.

Я представлял себя израильским врачом и ученым (но был готов делать любую работу), а жену и детей — счастливыми. При этом мои знания о стране и населении, о религии, культуре и жизни людей в Израиле были незначительными, то есть уровень моего авантюризма зашкаливал. Действительно, советские власти позволяли публиковать только злобные антисемитские и антисионистские брошюры и книги, которые разжигали ненависть к евреям, а у последних — желание покинуть несчастную советскую империю. Вместе с тем, здесь я получил атеистическое воспитание, образование и почти лагерный режим вместо личной свободы, а как инородец[4] — еще и поражение в правах в силу государственного антисемитизма. Что я имею ввиду?

1. Атеистическое воспитание внушало веру в коммунистическую религию, а не в Бога, и формировало «совковую» ментальность. К этому следует добавить лживую историю собственной страны, агрессивную и наглую пропаганду несуществующих достижений, преступность режима, чертову цензуру и тайную полицию (КГБ).

2. Второсортное гуманитарное образование не предполагало знания иностранных языков, изучения мировой культуры и истории, религии и философии. Контроль за всеми компонентами культуры и духовной жизни, за тем, что можно народу читать, смотреть или слушать.