Иероглиф - [7]

Шрифт
Интервал

Вскоре все разъяснилось. Привычку спать в кровати в одежде, причем полусидя, подоткнув подушку, он приобрел давно, но в последнее время, в связи с растущим душевным беспокойством, стал класть на колени поверх одеяла еще и автомат или что-то подобное по скорострельности и убойности. Этой ночью он почему-то спал крепко, но, видимо, здорово ворочался и сполз в горизонтальное положение. Автомат съехал с коленей прямо ему под бок, и на нем-то он всю ночь и яроспал. Обильная оружейная смазка окончательно привела в негодность простыню, оставив на ней огромные коричневые жирные пятна, будто Максим жарил там глазунью из страусиных яиц. К счастью, затвор автомата был на предохранителе.

Сев на кровати, он поставил машинку в ближайший угол и принялся энергично растирать заросшую щетиной рожу, пытаясь этим как-то взбодрить себя. Умываться он перестал тоже давно — с того случая, когда какие-то шутники слили в городскую канализацию пару цистерн ртути, из-за чего из крана нередко выпадали большие и маленькие блестящие шарики этого очень полезного для человеческого организма металла.

Голова болела ноющей тупой болью, сейчас сосредоточившейся где-то на затылке, почти у самого основания черепа, временами посылая чувствительные разряды в темя и виски, и не было от этого никакого спасения. Разве что сидеть вот так на кровати прямо, закрыв глаза в полудреме, не шевеля ни рукой, ни ногой, дожидаясь, пока боль стечет полностью в позвоночник, и держать ее там, стараясь снова не расплескать на затылок и виски. Увы, это было невозможно.

Максим расшнуровал свои десантные ботинки, размял ноги и ступни руками, снял и выбросил носки в огромную кучу старого грязного белья, за неимением другой мебели в комнате, кроме солдатской панцирной крбвати и автомата, сваленного прямо на немытый и неметеный пол, обильно унавоженный банками, пакетами, обертками, коробками из-под пищевых полуфабрикатов; надел новые носки, достав их из-под матраса, влез в ботинки и снова туго зашнуровался.

Пройдя в туалет, он перед зеркалом расчесал свои длинные волосы с обильной проседью, отчего они казались немытыми даже в тех редких случаях, когда он это все-таки делал, собрал их на затылке и сплел черным кожаным шнурком в тугую косичку. Одел с темными микроскопическими стеклами очки, валявшиеся там на полке рядом с запыленными мылом, зубной пастой и ржавым бритвенным набором, точным движением сбил их на кончик носа, мрачно себе подмигнул и вернулся в комнату. Так, очки, косичка, пистолет — все на месте, плюс сонливость и головная боль. Можно отправляться по делам службы.

Выглянув напоследок в окно кухни, Максим особых изменений на улице не узрел. Сожгли еще одну машину (к счастью, не его), приблудный танк исковеркал весь асфальт и снес пару деревьев, над которыми уже трудились заготовители дров, а здание напротив приобрело еще одну дыру в фасаде, когда оттуда какой-то сумасшедший среди ночи стал обстреливать дерущихся собак. Профессионал-гранатометчик быстро его заткнул.

Проводя рутинную утреннюю рекогносцировку, он автоматически разобрал и собрал пистолет, вставил обойму и передернул затвор. Вытерев руки о кухонное полотенце, Максим вышел из квартиры, запер дверь на два хилых замка, подсоединенных, правда, к мощному фугасу направленного действия, о чем честно напоминала надпись, собственноручно им сделанная кривоватыми ядовито-зелеными буквами прямо под неработающим звонком.

На первых порах данного нововведения соседи опасливо сторонились его двери и уже подумывали о переезде в пустующую квартиру на другом конце города, пока Максим как-то вечером не приволок им баллистические расчеты и не убедил стариков, что злоумышленника, если таковой появится, просто-напросто ударной волной и фонтаном напалма точно-точно выбросит в проем неработающей с незапамятных времен лифтовой шахты, где он и сгорит, даже не особенно воняя. А Максиму и его соседям только и останется делов-то, как поменять двери, очистить от копоти и побелить коридор, да заново переложить рухнувшую стену его, Максимовой, квартиры (а это он, в любом случае, брал на себя).

На лестнице он снова постоял, прислушиваясь к шумам и шорохам просыпающегося дома. Все было как обычно — только-только начинавшие появляться звуки на первых порах смахивали на тараканью возню на ночной кухне. Хлопали редкие двери, выпускающие своих хозяев и их случайных гостей в темноту очередного промозглого дня, на улицах начинались уборочные работы и стихали последние перестрелки.

Громко зевнув, Максим стал беззвучно спускаться, не приближаясь к перилам и обтирая грязную штукатурку левым рукавом своего необъятного длиннющего плаща цвета хаки, под которым можно было незаметно спрятать, кроме бронежилета, пистолета, пары автоматов и чертовски неудобной комбинационной машины, еще и небольшую противотанковую пушку, при условии, что колеса от нее он покатит отдельно.

Любители подстерегать людей в подъездах обычно занимали позиции либо на самом верху дома, либо внизу. Обзор сверху давал им возможность здорово повеселиться, отстрелив кому-нибудь при случае кисть или целую руку, так как местная интеллигенция придерживалась дурной привычки держаться за перила. Более мрачные дяди и тети хоронились в подвалах и подъездах, предпочитая работать ножами и удавками. Впрочем, такие маньяки становились большой редкостью, экзотикой, после того как сообразительное население поняло, что умение изготовить в домашних условиях из воды и сахара приличную бомбу, а также правильно ее установить, является первейшим после умения писать в унитаз, а не в собственные штаны.


Еще от автора Михаил Валерьевич Савеличев
Черный Ферзь

Идея написать продолжение трилогии братьев Стругацких о Максиме Каммерере «Черный Ферзь» пришла мне в голову, когда я для некоторых творческих надобностей весьма внимательно читал двухтомник Ницше, изданный в серии «Философское наследие». Именно тогда на какой-то фразе или афоризме великого безумца мне вдруг пришло в голову, что Саракш — не то, чем он кажется. Конечно, это жестокий, кровавый мир, вывернутый наизнанку, но при этом обладающий каким-то мрачным очарованием. Не зря ведь Странник-Экселенц раз за разом нырял в кровавую баню Саракша, ища отдохновения от дел Комкона-2 и прочих Айзеков Бромбергов.


Красный космос

Космическая гонка сверхдержав продолжается! Впереди новый рубеж – таинственный Марс. Кто первый высадится на Красной планете? Отважный советский экипаж новейшего корабля «Красный космос» или американские астронавты, чей корабль мгновенно преодолевает пространство, за что приходится расплачиваться страшной ценой – человеческой сущностью? И в центре этой гонки – Зоя Громовая, которой предстоит сразиться со страшным врагом, чтобы победить в Большой космической игре, ставка в которой – больше, чем жизнь…


СССР-2061

Будущее, до которого хочется дожить…Кто бросил клич «Марс — дело общее»? Этот вопрос долго интересовал часть работников Звездного городка. Вторая Марсианская экспедиция с самого начала подготовки ажиотажа не вызывала. Один раз были? Ну и хорошо! Да вот только отмахнуться от желания энтузиастов вплотную заняться освоением Красной планеты официальной советской космонавтике не удалось…Сборник фантастических произведений о светлом будущем, составленный совместно с проектом «СССР-2061»!


Республика Земшара

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тигр, тигр, светло горящий!

«Фантастическая повесть по мотивам стихов Редьярда Киплинга, Уильяма Блейка и Юрия Шевчука „Тигр, тигр, светло горящий!“ номинировалась на участие в конкурсе „Тенета-1998“ благодаря Максиму Мошкову, за что ему отдельное большое спасибо. Она мне кажется м-м-м… не совсем совершенной. Но печальные события, придуманные мной и перенесенные на спутник Юпитера Европу, свершились здесь и сейчас. Печально. Очень печально.»М. Савеличев.


Меланхолия

Роман о Контакте, о том самом Контакте, о котором уже столько написано и где, кажется, ничего нового настолько невозможно придумать, что если Неназначенная Встреча и случиться, то будет просто обязана уложиться в прокрустово ложе ответственных или безответственных выдумок. Они пришли. Они уже здесь. Они не спустились с небес на своих сверкающих кораблях, не назначили нам Встречу на Плутоне. Они лишь взглянули на человека его собственными глазами и позволили нам прочувствовать свою печаль, свою меланхолию – философский камень преображения жаждущей души.


Рекомендуем почитать
Неопровержимые доказательства

Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.


На дне океана

С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.


На Дальней

На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.


Дорога к вам

Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.


Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее

«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.


Азы

Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.


Самурай

Заключительная часть романа «Иероглиф». Странствия неприкаянной души завершаются… Сетевая публикация.


Роман с Хаосом

«Роман с Хаосом» начинается как классическая научная фантастика — со сверхмощных компьютеров и космических станций на другом конце Вселенной. Однако вскоре череда невероятных событий переносит героев, а с ними и читателя, в удивительный мир наизнанку, где с эльфами соседствуют тамплиеры, а с вампирами — наемники Тридцатилетней войны.В пародийно-юмористической форме в романе осмеиваются привычные литературные штампы и сюжетные ходы — и все это на фоне самых захватывающих приключений.