Идущие на смерть - [16]

— Шакалы… — прошептал Орлов, когда захлопнулась дверь за американцем. — Обложили, как медведя в берлоге. И ведь действительно, ничего другого не остается. Не на чудо же надеяться…

Загорелась лампочка на аппарате связи.

— В чем дело? — спросил президент, ответив на вызов.

— Владимир Дмитриевич, срочной аудиенции просит Ферсов Сергей Евгеньевич.

— Что ему нужно? Только что ведь совещание прошло…

Президент подумал, что раз глава ФСБ просит срочно, значит это действительно срочно. По пустякам его дергать точно никто не станет.

— Хорошо. Пусть проходит…

Глава ФСБ вошел в кабинет стремительно, немного запыхавшись.

— Что случилось?

— Крысы бегут с корабля… — буквально выплюнул Ферсов, столько было в его голосе негодования и презрения.

— О чем вы?

— Вот, товарищ президент, — протянул глава ФСБ дискету. — ОДКБ больше нет, все его члены разбежались как тараканы. Здесь заявления глав участников… Завтра они озвучат их официально.

— Что ж, этого следовало ожидать… — устало кивнул Орлов. — Впрочем, мы ничего особо не потеряли. Помощи от них все равно как от козла молока… Эта организация изначально была фикцией, формальностью. Даже удивительно, что они так долго тянули с выходом.

— Я знаю. Но это только полбеды. Хуже то, что кавказские республики объявили об отделении и провозгласили о создании Кавказкой Конфедерации.

— А вот это уже действительно серьезно, — подобрался президент. Внешнюю вялость как рукой сняло.

Президент вставил диск в терминал и просмотрел содержимое. Главы кавказских республик, а также калмыки заявили об отделении и образовании Кавказкой Конфедерации. Главы республик также требовали отправить домой своих граждан, призванных на службу в Армию РФ в связи с мобилизацией, а также всех контрактников, кто желает вернуться в свои республики.

Пока президент смотрел ролик, в кабинет протиснулись министр иностранных дел и глава ГРУ, как выяснилось с той же информацией, что уже донес до Орлова Ферсов.

Министра обороны пришлось вызывать. Он такой информации получить не мог, не та сфера деятельности.

— Такая синхронность, навевает на мысль о китайской руке, — пробормотал президент.

Собравшиеся почти одновременно согласно кивнули.

— Это не удивительно и уже не важно. Вопрос в том, что мы можем реально с этим поделать? — спросил Владимир Орлов. — Я о Кавказе.

— Ничего, — безапелляционно ответил министр обороны. — У нас сейчас просто нет сил восстанавливать на Кавказе конституционный порядок. Все войска на фронте. А второй фронт нам совершенно ни к чему.

— Ещё какие есть мнения?

Собравшиеся промолчали, соглашаясь с выводами министра обороны.

— Ясно. Ну и черт с ними. А вот что касается возвращения мобилизованных и контрактников уроженцев Кавказа, то вам следует постараться этого не допустить, они должны и дальше сражаться на фронте. Если уж они хотят независимость, то пусть заплатят за это свою цену. Вы меня поняли?

— Так точно. Так или иначе, но они исполнят свой долг, — заверил министр обороны.

— Вот и отлично.

Глава 5

Штрафной батальон Заречного, получив дополнительных людей и став полноценным батальоном, достигнув численности в шестьсот тридцать человек, скорым маршем двигался на восток, втягиваясь в горы.

Впрочем, далеко идти не надо, линия фронта находилась всего в десяти километрах от окраины Красноярска. Вперед уехали грузовики с боеприпасами, но это не значит, что штрафники шли налегке. Нет, каждый из них, подтверждая истину, что оружия и боеприпасов никогда не бывает много, тащил на себе по тридцать килограмм различного вооружения. Это нелегко.

Вадим невольно пожалел об отсутствии экзоскелета, тогда эти тридцать килограмм превратились бы в сущий пустяк, и скорость на порядок возросла. Но кто даст штрафникам экзоскелеты, если их даже для благонадежных солдат катастрофически не хватает?

Батальон, шедший по распадку, рассредоточился насколько это возможно по всей его площади, часть людей двигались по склонам. Самолеты противника, бывало, прорывались сквозь линию фронта, что надо сказать случалось все чаще и чаще, и вряд ли пилоты устоят перед соблазном поработать по колонне солдат из пушек и пулеметов, а то и вовсе сбросить на них то что не получилось сбросить непосредственно на укрепления.

— Подтянись, — оглянувшись, уже в который раз приказал своим бойцам Куликов. — Не отставать…

Бойцы в его отделении подобрались еще те. Помимо Бурого, считавшего себя несправедливо обделенного командирской должностью (ну как же, ведь он в свое время был главой целой банды, и даже Куликову предлагал к себе пойти), имевших боевой опыт более не имелось.

Все остальные были выдернуты из гражданской жизни, сразу брошены в штрафбат, поскольку не имели никакой ценности. Так в отделении имелось четыре урки осужденных за грабежи и разбои и выдернутые из зоны. Двое уклонистов, один из которых косил под психа (может и впрямь псих потому как не оставлял попыток убедить окружающих в своей психической неполноценности даже в штрафбате) и якобы слепой (может действительно слабовидящий, кто знает?). А также три наркомана, уже давно страдающих от отсутствия дозы, они-то болезные сильнее всего стопорили движение.