Идти туда,где ты - [34]
Радость маленькой победы распирала ее, и она летела домой, спеша поделиться новостями с Ильей. Когда она пришла, он торчал на кухне и варил кофе, сунув в уши наушники.
Алиса подлетела к нему, в куртке, шапке, замотанная в шарф, и затараторила:
- Я нашла ее, представляешь? Илюшка, я нашла ее! Чайник включишь?
Макаров быстро поцеловал ее в холодный нос, вытащил из одного уха наушник, послушно включил чайник и проговорил:
- По порядку давай.
- Я попробую, - Алиса сделала глубокий вдох. – Мне папа рассказывал, что прадед его был младшим сыном шляхтича. Род был древний, но обедневший. А может, так просто говорили, чтобы внимания не привлекать. Он как-то сказал, что в Сибири могли остаться какие-то родственники. Прадед то ли сосланный туда был, то ли сам бежал, то ли за белыми подался. В общем, история темная, - улыбнулась она. – Отец мало этим интересовался, а мне всегда хотелось узнать больше. Интересно ведь, правда?
- Наверное, интересно, - пожал плечами Илья. – И ты узнала… что?
- Я нашла племянницу этого самого прадеда. Получается, она какая-то наша родственница… Моя…
- Это все как-то неопределенно звучит.
- Неопределенно это было раньше, - обиженно сказала Алиса. – А теперь я точно знаю, что есть человек, который сможет больше мне рассказать.
- И ты собираешься броситься к черту на рога, чтобы узнать про то, что было сто лет назад?
- Почему к черту на рога? – удивленно переспросила она.
- Ну а куда?
- В деревню Яковскую…
- И где это, если не у черта на рогах?
- В Иркутской области! – буркнула Алиса и выскочила в коридор.
В коридоре обои были ободраны так же, как и в гостиной. Алька приволокла откуда-то цветные краски и расставила их по полу. И сейчас едва не навернулась о них. Илья успел придержать, развернуть к себе и удивленно поинтересоваться:
- Ты всерьез собираешься туда ехать?
- Сначала напишу, - упрямилась Алиса, наконец, раздеваясь, - а потом поеду!
- А я? Меня ты тут одного оставишь, да? – в его голосе звучала обида, которая немедленно озадачила бы ее, если бы не смех в его светло-серых глазах. Алиса успела запомнить и привыкнуть: когда он не в духе – темнеют, когда все хорошо – кажутся удивительно светлыми.
- А ты поедешь? – спросила она, выпрямившись и являя собой комическую фигуру – на голове все еще красовалась шапка, из-под которой торчали взлохмаченные косы.
Макаров вздохнул, криво усмехнулся и устало проговорил:
- Давай с Христиановским что-то решится, и подумаем, Аль? Правда, беда.
- Так я и не говорила, что прям завтра еду!
- И тянет же тебя на экзотику.
- Да неважно, - отмахнулась Алиса и, быстро поцеловав его, ушла в комнату.
Он снова поплелся за ней. Вошел следом. Оценил масштабы катастрофы. Та была налицо. Алиса рассматривала голую стену. Под стеной здесь тоже стояла краска. Что она собиралась со всем этим делать, он не представлял, но забавлялся, глядя, как она примеряется. Не лез. У нее в смысле стен был полнейший карт-бланш.
Недолго думая, подошел к ней со спины, обхватил руками плечи и прошептал на ухо:
- Обиделась, да?
- Нет. Может быть, ты прав, и все это ерунда.
И, кажется, больше уже не думала об этом. Сосредоточенно смотрела на пустую стену, неожиданно увидев, наконец, то, что она хочет сделать. До этого идея была нечеткой, даже в период, когда она решила срывать обои, в голове витали осколки образов, не желавших складываться в единую картинку, а на обложке тетрадки по математике нарисовался Францевич с треугольной мордой, тельцем-цилиндром и овальным хвостом.
Высвободившись из рук Ильи, Алиса подхватила одну из банок с темной краской. Ровные линии разной толщины и длины стали появляться на стене. Их оставляла за собой кисть, которую Алиса раз за разом опускала в краску, и продолжала вычерчивать геометрические фигуры, вытянутые к потолку и растворяющиеся в перспективе.
Несколько мгновений Макаров внимательно наблюдал за ее действиями, будто пытался понять, что происходит и с чего вдруг. Потом не выдержал, спросил:
- Что это будет?
- Город, - ответила она, останавливаясь, и оглянулась.
- Город?
- Не видишь? – улыбнулась Алиса. – Потом… потом понятнее станет…
- Да нет… Я просто… Не знаю, - медленно пробормотал он, рассматривая, как стена заполняется чем-то масштабным и пока еще неясным. – Ты рисуешь? Думал, хочешь через трафарет цветочки какие-нибудь, котиков…
- Котиков не умею, - хохотнула она, возвращаясь к своему городу. – Сейчас я урбанист!
- А меня нарисовать можешь, урбанист? – рассмеялся Илья.
- Нет, портреты тоже не умею, - честно призналась она.
- Самоучка?
- Немножко.
- В любом случае, у нас будут самые крутые стены, - широко улыбнулся он. – Эксклюзивные. Голодная?
- Потом. Попозже…
- Так не годится. Шапку сними, художница, - он сдернул с ее макушки дурацкую вязаную шапку и с наслаждением взъерошил выбившиеся из кос волосы. – Я сварю тебе кофе. А потом все остальное. Наверняка же перемерзла!
Алиса была до ужаса мерзлявой. Это забавляло и умиляло его.
- Чаю хочу, а чайник, наверное, уже остыл. Я сейчас, еще немного, - бормотала она, и с помощью ее кисти прямоугольники домов заморгали разноцветными окнами.
- Подогрею, - пожал плечами Макаров. Поцеловал ее в щеку и тихонько вышел из комнаты. На кухне, под столом, сидел Францевич и умывал свою начинавшую становиться наглой морду. Илья включил чайник. Извлек кота из убежища и внимательно посмотрел на него.
Их разделяли два лестничных пролета и двадцать четыре ступеньки. Тысячи метров между небом и землей и его койка на станции скорой помощи. Чужие жизни и чужие смерти. Их разделяло прошлое, у них не могло быть будущего. Только настоящее, по истечении которого им придется уйти — каждому в свою сторону. Но всякий уход может оказаться лишь уходом на второй круг. Стоит только принять решение. В тексте есть: очень откровенно, сложные отношения, сильная героиня.
Друзья звали его Мирош. Он сочинял песни и пел их так, будто умел останавливать ее время. Это было единственным, что Полина знала о нем. Единственное, что он знал о Полине — что под ее пальцами рождается музыка, которая не оставляет его равнодушным. И что в глазах ее поблескивают льдинки, угодившие в его сердце. Они встретились случайно, сели в один вагон и отправились к морю. Чтобы там, на берегу незамерзающего Понта, однажды снова найти друг друга. Кто они? Зеркальное отражение? Или части целого? Дилогия! Книга первая Примечание: первая любовь, запретные отношения, гитарист и пианистка, шоу-бизнес.
Сиквел повести Милый мой фантазер.Какова вероятность создания счастливой семьи с тем, кто тебе не пара? Можно ли по-настоящему любить неровню?Часто ли новые чувства оказываются сильнее старых?Может быть, Лизка Довгоручено так и не узнала бы ответов на эти вопросы, если бы не поход в «Детский мир» со свекровью.Время и место: конец раннего Брежнева, ОдессаПримечание 1: оно само Примечание 2: вот от этих не особо ожидали, честно! Примечание 3: все имена и фамилии вымышленные, любые совпадения случайны Примечание 4: лето, море, любовь и… основные принципы комсомола. Примечание 5: в тексте использован винницкий говор.
Он — русский, она — француженка. Он — любящий и любимый сын, она — сбежала из дома, когда ей было пятнадцать. Он — ученый, она — неизвестная артистка. Он задумался о семье, она мечтала о карьере… Их встреча была случайной. Они провели вместе три дня, чтобы прожить пятнадцать лет врозь.
Безо всякого преувеличения это наш любимый сборник рассказов. И его герои вошли в нашу жизнь, по всей видимости, уже навсегда. Лиса и Пианист. Певица и ее аккомпаниатор. История их дружбы и их любви. Их войны и их жизни. Их разочарований и их надежд. Здесь есть элементы биографий реальных людей… слишком известных, чтобы их называть. Но почему бы не рассказать о них? Почему бы не вспомнить? Итак….Кафе «Томный енот», которого сейчас, конечно, на Монмартре уже не найдешь, на его месте давным-давно красуется… другое кафе с другим названием, называлось так не случайно.
Он никогда не видел океана, возле которого она выросла. Она знала наверняка, что он совсем ей не нравится. Их жизнь – как рельсы, которые, сойдясь на короткий отрезок пути, неизбежно потом разойдутся. И однажды на склоне лет он скажет: «А она была хороша!» Чтобы в ответ через годы прозвучало: «Может быть, я даже его любила».
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.