Идти полным ветром - [29]

Молодой Герике сделал знак рукой скромно одетому молодому человеку примерно одного с ним возраста, которого Карфангер поначалу принял за его слугу. Оказалось, что молодого человека зовут Петер Эркенс и что они с фон Герике дружат с детства. Их семьи жили по соседству, мальчики вместе играли в руинах сожженного Магдебурга. Часто они бегали на Эльбу купаться, и однажды Петер Эркенс спас сына бургомистра от верной гибели: тот попал в один из опасных водоворотов и уже скрылся под водой; его друг несколько раз нырял за ним, пока не ухватил за волосы и, сам выбиваясь из сил, вытащил его на берег. Узы братской дружбы связывали сына плотника с судоверфи Петера Эркенса и доктора обоих прав фон Герике.

Карфангер пригласил в свою каюту и корабельного плотника. С недавних пор фон Герике-младший состоял на дипломатической службе у курфюрста Бранденбургского, в этом качестве он объездил западные владения: Клеве, Марк и Равенсберг. Имелся у него и кое-какой опыт дипломатической работы с генеральными штатами, за ростом могущества которых курфюрст следил с особым вниманием. В этот раз служебные дела привели фон Герике в Эмден и Бремен. Теперь он намеревался попасть в Гамбург, чтобы оказать помощь в делах бранденбургскому посланнику, у которого в последнее время неважно обстояло со здоровьем.

Карфангер внимательно слушал молодого дипломата, хотя выпитое недавно вино не давало сосредоточиться и следить за ходом мыслей гостя. Лишь когда фон Герике попутно посетовал на то, что ему ни в Эмдене, ни в Бремене не удалось устроить своего друга Эркенса на верфи, Карфангер встрепенулся и спросил, обращаясь к плотнику:

— Отчего же вы не хотите заниматься вашим ремеслом дома, в Магдебурге? Насколько я знаю, в речных судах для плавания по Эльбе нужды не меньше, чем в морских.

— Магдебург по-прежнему в упадке, — отвечал Петер Эркенс, — не у всех есть даже крыша над головой, где уж тут думать о речных судах! А в портовых городах владельцы верфей избегают нанимать мастеров со стороны.

— А вы никогда не пытались наняться на судно корабельным плотником?

— Да, конечно, но для этого необходимо по меньшей мере три года проплавать матросом, иначе никакой шкипер не захочет взять вас даже простым корабельным плотником, не говоря уже о старшем — ведь это какникак офицерский чин. Не идти же мне, мастеру, снова в ученики или подмастерья!

— А если я предложил бы вам место на моем судне?

— Сударь!.. Неужели вы говорите всерьез?

Тут вошел Ян Янсен, и беседа прервалась. Штурман доложил, что корабли готовы к отплытию.

— Очень хорошо, штурман. Теперь послушайте меня. Этого человека зовут Петер Эркенс, с сегодняшнего дня он нанят мною старшим корабельным плотником. Будьте ему хорошим товарищем. А вы, Петер Эркенс, извольте выполнять распоряжения штурмана Янсена, моего первого заместителя, с таким же усердием, как и мои собственные. Об остальном поговорим в Гамбурге. — С этими словами он протянул Петеру Эркенсу руку, и тот порывисто пожал её.

— Вот это быстрое решение! — с восторгом воскликнул молодой фон Герике. Этим решительным поступком гамбургский капитан окончательно завоевал расположение бранденбургского посланника.

Они вышли на палубу флейта и поднялись на полуют. Отсюда фон Герике мог наблюдать за сноровистыми действиями команды. Капитан осторожно вел корабль по узкому фарватеру, обходя многочисленные мели. Лишь изредка им навстречу попадались небольшие суда: прилив все ещё набирал силу.

Когда они на закате солнца проплывали мимо Штаде, Карфангер, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону города:

— Неплохой порт, к тому же на добрых двадцать миль ближе к морю, чем Гамбург. Они здесь держат хорошую китобойную флотилию, да и торговый флот не из худших: их корабли ходят даже к берегам Африки. Господа шведы в сорок восьмом году очень хорошо знали, зачем присваивают себе этот кусок бременской земли. Н-да… вот и получается, что между Ритцебюттелем и Гамбургом не осталось и пяди немецкой земли, у империи фактически нет владений на побережье.

— Вас это сильно тревожит, капитан? — спросил фон Герике.

— Не радоваться же мне, в самом деле. Подумайте хорошенько: ведь датчане под Глюкштадтом или Альтоной и шведы здесь, под Штаде, могут в любой момент запереть вход в устье Эльбы. И Бремен не в лучшем положении: там шведы перекрыли устье Везера крепостью Карлсбург.

— Но у вас же есть мирные договоры и с Данией, и со Швецией?

— Да, если их можно так называть. Легко может показаться, что они соответствуют своему названию, — возразил Карфангер, — однако не весьма приятно ощущать чужие пальцы на собственном горле, даже если они его не сдавливают.

— Но позвольте, разве датчане вас тоже беспокоят? Разве король Максимилиан не объявил в тысяча пятьсот десятом году Гамбург имперским городом, чтобы оградить его от притязаний датского короля?

— Мало толку быть имперским городом в такой империи. Если разобраться, за нами нет никакой реальной силы.

Несколько минут они молчали. Фон Герике думал о намерениях курфюрста также обосноваться на побережье Северного моря. Хотя Бранденбург после недавнего завоевания Восточной Померании и получил выход к Балтийскому морю, все же ему было мало проку от крошечного кольбергского порта, так как в Штеттине, возле устья Одера, тоже хозяйничали шведы. Чтобы всерьез строить планы относительно создания сильного флота, надо было бы по меньшей мере иметь Штеттин, Штральзунд и остров Рюген, а кроме того, хотя бы один порт на Северном море. Для этого флота понадобились бы и первоклассные мореходы, такие, как этот капитан Карфангер.