Иди на Голгофу. Гомо советикус. Распутье. Русская трагедия - [50]

Я отвергаю душу как некую идеальную и недоступную наблюдению субстанцию, считая ее не менее данной реальностью, чем изучаемые наукой объекты. Душа доступна наблюдению. Ее ощущает сам обладающий ею человек, а для других она проявляется в его поведении. Я также отвергаю душу как нечто отделяемое от тела и способное существовать вне его и независимо от него. Душа есть способность тела, есть состояние тела. Я тем самым хочу изменить сам подход к явлениям духовности, навязанной нам традиционной философией с ее бессмысленным противопоставлением материального и идеального. Я утверждаю, что имеется некая интуитивная, данная в опыте душа. Откуда она взялась — не наше дело. Попытки объяснить ее с некоей исторической точки зрения обречены на провал, ибо при этом не обнаруживается ничего по самим правилам историзма. Эта основа сама есть начало пути, не будучи завершением чего-то иного. Она есть абсолютное начало. Она либо есть, либо ее нет.

Смертна ли душа? Тело смертно, но понятия смерти и бессмертия лишены смысла в отношении души. Душа не есть нечто переживаемое во времени. Это есть некое бескрайнее и не текущее состояние. Условно это можно считать установкой на вечность. Душа не ориентирована на время и его окончание. Мое учение есть учение о душе, о душевном здоровье, о душевном поведении. Оно дает определенный взгляд на душу и все связанное с нею, а также совокупность определенных правил поведения человека во всех мыслимых жизненно важных ситуациях. Душевность выражается в поступках людей. Существует душевная оценка поступков людей, отличная от других форм оценки. Она осуществляется в терминах добра и зла. С этой точки зрения душевность можно также рассматривать как способность различать добро и зло, стремление делать добро и препятствовать злу, радоваться добру и печалиться злу.

Состояние души (или душевное состояние человека) не есть дело медицины. Душевные болезни не излечиваются лекарствами. Они излечиваются лишь словом и делом — словом, воплощенном в деле, или делом, выраженном в слове. С этой точки зрения душа есть единство слова и дела.

Бог

Вопрос о существовании Бога не есть проблема для лаптизма. Бог здесь допускается, но не обязательно существование Бога допускается, хотя это и не исключено. Понятие Бога многосторонне и многозначно. Обозначаемое им существо допускается для различных целей. Что это за существо? Это — существо, варьируемое в широких пределах. Верхняя граница допущения — это абсолютное, существующее вечно и независимо от чего бы то ни было, всемогущее и всеведущее существо. Нижняя граница — допускается лишь мысль о нем. Внутри этих границ — разные степени Бога. Тут, например, в число атрибутов Бога могут быть включены существование, способность все видеть, способность помогать и наказывать. Даже самое слабое допущение Бога полезно для человека. Например, человек уже не ощущает себя абсолютно одиноким. Обращаясь к Богу, человек мобилизует свои внутренние силы для преодоления трудностей. Вера в Бога не обязательно есть вера в его существование. Вера есть определенное душевное состояние человека. Возможна такая ситуация, что человек верит в то, что Кто-то поможет ему в трудную минуту, но не верит в то, что этот Кто-то существует на самом деле. Вера в Бога есть способность человека приводить свою душу, а через нее и свое тело в состояние, наиболее подходящее для данной обстановки. Вера не нуждается ни в объяснении, ни в подтверждении, ни в обещании, ни в наказании, ни в страхе — ни в чем. Вера не имеет никаких оснований вообще. Кто-то выдвинул формулу: верую, ибо это абсурдно! Он был близок к истине, но еще не был в самой истине. Я иду до конца. Я говорю: верую без всяких «ибо».

Форма обращения к Богу

Вы обращаетесь к Кому-то и просите дать силы нести свой крест. Ни в коем случае не просите Его избавить вас от этого креста — избавить вас от трудностей и сделать ваш путь легким и приятным: все равно вам в этом никто не поможет. Никто. И вам «Кто-то» не поможет тоже. Но сейчас меня интересует другой вопрос: почему надо обращаться к кому-то вне вас, а не сосредоточиваться на самих себе? Вопрос принципиальный. Суть дела тут в том, что мы все-таки европейцы, а не азиаты. Мы — продукт западной, христианской цивилизации — цивилизации, исходящей из молчаливого допущения в каждом человеке некоей субстанции «Я», которую иногда называют душой (что ошибочно). Мы с вами суть «Я» от рождения и в ряде поколений. Нам нет необходимости сосредоточиваться на себе, производя на время некое подобие «Я» (как это делают на Востоке), — оно в нас и без этого есть. Оно само прет из нас вовне. Нам нужны внешние опоры, дабы образумить свое внутреннее «Я». В обращении к внешнему существу для нас имеются многие преимущества в сравнении с самососредоточением. Например — фактор времени и условия. Для самососредоточения нужна спокойная, сравнительно комфортабельная обстановка и долгие часы времени. Для внешнего обращения бывает достаточно считанных минут. И делать это вы можете в любом месте, в любых условиях. Стоите вы, например, в длинной очереди. Ноги от усталости подкашиваются. Черное отупение и безысходное отчаяние овладевает всем вашим существом. Кажется, больше нет мочи вынести это. Вспомните про ту самую просьбу и произнесите ее про себя раз пять: «Боже, дай мне силы выстоять в этой проклятой очереди до конца!» Уверяю вас, поможет. У вас даже появится чувство юмора к своему в общем-то (с точки зрения мировой истории) комичному состоянию. Или сидите вы на занудном, нескончаемом партийном собрании… Один из моих пациентов — лектор общества «Знание», специалист по антирелигиозной пропаганде — читая свои одуряюще скучные лекции, каждые пять минут твердит (по моему совету): «Боже, дай мне силы дочитать эту галиматью до конца и не свалиться с трибуны!» Молитва действует безотказно вот уже три года подряд.