Идеальные противоположности - [4]

Я увидела его сидящим на скамейке спиной ко мне с наклонённой на бок головой, он смотрел на пруд впереди себя. Каждый раз, когда он так меня вызывал, я чувствовала себя персонажем какого-то дешёвого триллера. Он выглядел совершенным в своих дорогих темных брюках и серой дизайнерской рубашке. Его медовые волосы были причёсаны самым скромным образом — само воплощение повседневности. Он всегда мне напоминал эгоцентричного миллионера, обладающего одной из самых престижных европейский гаваней; на его лице видна слабая, но довольная улыбка.

Посмотрите на него. Не думаю, что кто-то даст ему тридцать пять, хоть ему стукнуло пятьдесят.

Заметив меня, он повернулся ко мне и улыбнулся, правда не получил в ответ улыбки.

— Здравствуй, Николай, — сказала я, остановившись в четырёх футах от него.

Улыбка сползла с его лица, и он показался обиженным. Я проследила за его тёмно-синими глазами, которые я каждый день видела в зеркале.

— Принцесса… я просил не называть меня так.

— А я просила не называть меня принцессой… папа.

— Так-то лучше, — он вновь улыбнулся, делая вид, что не заметил колкости в моём голосе.

Я села рядом с ним, но учтиво разместила между нами сумку, чтобы соорудить ещё один барьер. Краткое молчание; никто из нас не знал, как начать нормальный разговор за столько лет.

— Как ты? — спросил он наконец.

Хотя он прожил здесь больше двадцати лет, никогда не терял своего тяжёлого русского акцента. Спасибо моей матери за то, что я родилась здесь, таких проблем с произношением у меня не было.

— Хорошо.

— А Бетани? Как вы ладите?

— Тебе это действительно так необходимо знать? Уверена, твои шпионы уже всё рассказали тебе во всех деталях.

Он думает, я не заметила «нового» охранника, который появился в тот же день, когда я переехала? Или что соседи с этажа ниже сразу же съехали и никто не заселяется на их место уже почти год? Не говоря о том, что в пекарне напротив моего дома появился новый владелец.

— Я просто хочу знать, что ты в безопасности.

— Ой, не бери в голову… забудь об этом, — я подняла руки в порыве разочарования, — Не думаю, что ты позвал меня, чтобы спросить о том, что и так знаешь. Ближе к делу, пожалуйста, потому что у меня нет времени страдать каждый раз, когда ты задумаешь вызвать меня.

— Появились некоторые… сложности.

Я повернулась к нему и внимательно вгляделась, пытаясь что-то прочитать на его лице. Для многих «сложности» — это проблема погашения кредита или лопнувший двигатель в станционном вагоне, но для моего отца это означало полнейшее дерьмо с поистине катастрофическими последствиями.

— Какие сложности? — спросила я, чувствуя подступающий ком в горле.

— Тебе нужно вернуться со мной домой.

— Этого не будет, — отрезала я и отвернулась, — Я же сказала тебе, что не собираюсь жить с тобой в одном городе и тем более в одном доме!

— Саша! Я лишь позволил тебе жить самостоятельно, потому что ты сбежала последний раз, когда я запер тебя в доме. Я подумал, что так будет лучше, не так рискованно, чем если ты будешь шататься по улицам и зависать в тех местах, где твои так называемые друзья живут.

— Зачем мы вновь наступаем на одни и те же грабли? Ты не сможешь меня переубедить и прекрасно знаешь это.

— Всё изменилось, — он вздохнул и запустил пальцы в густые светлые волосы, — Я занялся бизнесом с…опасными людьми.

— Опасными? Николай, ты один из этих «опасных». Может быть, и самый худший, — Я хотела истерически засмеяться, но, увидев выражение его лица, проглотила этот порыв.

— Что случилось? — тихо спросила я.

— Ужасное кровавое недоразумение, вот что случилось. Какой-то идиот подложил бомбу в машину Халиля, и он решил, что это были мы.

— Халиль Шерози? Твой партнёр?

— Да. Он позвонил сегодня утром и сообщил, что привлекает меня к ответственности и разрывает контракт.

Я почувствовала, как мой желудок сжался, потому что из опыта знала, к чему это может привести. Несмотря ни на что, я любила своего отца и не хотела, чтобы с ним что-то случилось.

— Я не понимаю… Если Халиль звонил тебе, значит он жив. Почему он тогда угрожал тебе? Ты хочешь сбежать или что? Поэтому и приехал… сказать, что мы больше никогда не увидимся?

— Ими движет кровная месть, Принцесса. Око за око, зуб за зуб, — он посмотрел на меня так, как никогда раньше, — Халиль не был в той машине, что взорвалась. Там была его дочь.

Долгое время я ничего не слышала вокруг, даже звуки машин по ту сторону парка. Мой взгляд был устремлён на кончики пальцев, пока я переваривала поступившую информацию, прежде чем, наконец, ответить:

— Я всё поняла. Всё. Но я всё равно никуда не поеду. Я не могу оставить всё, что у меня появилось, из какого-то сумасшедшего иранца, который, возможно, даже не знает о моём существовании… и даже, если так, как он найдёт меня? У меня новые документы, да и твои псы повсюду…

Когда я сбежала из дома два года назад, первое, что я сделала — пошла в мэрию и сменила имя. На всех документах теперь фигурировала Саша Мейерс, поэтому я не думала, что кто-то ещё вспомнит, кто такая Саша Наварова.

— Я не хочу рисковать. Не хочу думать, что я буду делать, если с тобой что-то случится.