Ибица - [3]

– Он в этом году с тобой, да?

– Это еще кто? – поинтересовалась Элисон.

– Скауз [1] Грег.

– О, это он? И как с ним работается?

– Нормально. Тебе просто надо оставить его в покое. Трахает все что движется, но, сказать по правде, очень благоразумный.

– Продавец из него хороший? – спросила Элисон, имея в виду продажи экскурсий, в которых менеджер очень заинтересован, поскольку имеет с этого.

– Один из лучших, – ответила Кирсти, вспоминая, сколько денег принес ей Грег в прошлом сезоне. – Тебе надо держать с ним ухо востро. Если у него будет возможность срубить немного деньжат на стороне, он ею обязательно воспользуется.

– Не в этом году, – резко ответила Элисон. – В этом году единственный человек, кто будет делать деньги, это я.

На это Кирсти ничего не ответила. Она знала, что Элисон говорит абсолютно серьезно. Она уже видела такое: энтузиазм быстро проходил, его сменяло намерение сделать в последний рабочий сезон как можно больше денег, наплевав на все остальное. В этом смысле у Кирсти тоже было рыльце в пушку. Она сделала почти четырнадцать тысяч фунтов и знала, что Элисон хочет сделать еще больше. Но было кое-что еще. Элисон как будто хотела себе что-то доказать, отчего Кирсти внезапно стало не по себе. Ее инстинкт подсказывал, что этот сезон на Ибице будет странным.

После того как время, необходимое для вежливого обмена любезностями, истекло, Элисон начала задавать вопросы, но вскоре поняла, что Кирсти рассказывает ей далеко не всё. Собственно, это было правдой: кое-что Элисон предстояло узнать самой, а кое-что знать ей было вовсе не обязательно. Как только Элисон поняла, что выжала из Кирсти все что можно, они переключились на обсуждение гидов – старых и новых. В конце концов добрались до новичков, с которыми, так уж случилось, проводила собеседование Кирсти. Вообще-то, Элисон тоже должна была там присутствовать, но она сказалась больной (в том числе и Джонатану). «Женские болезни». Если аборт можно назвать женской болезнью, то вряд ли ее следует обвинять во лжи. Знал об этом только виновник, но кто он такой, должно было остаться в тайне.

– Тебе понравится Марио, – сказала Кирсти. – У него родители итальянцы. По-моему, он какое-то время подрабатывал моделью. Очень самоуверенный. Однако вряд ли с ним будут проблемы – он хочет пройти до конца.

– Ну, если он действительно такой, как ты говоришь, то я ему позволю это сделать. – Элисон засмеялась, довольная своим каламбуром. – А как насчет девочек? Кто они?

– Есть там одна брамми [2] , которую зовут Лоррейн. Честно говоря, я вообще не понимаю, как она прошла. Она слишком застенчивая. Волосы как солома, сама бледная. В общем, ничего особенного.

Она почему-то понравилась Джейн, а ты знаешь, какая Джейн, если ей вожжа под хвост попала. – Кирсти имела в виду регионального менеджера Джейн Уорд. Элисон промолчала. – Думаю, ты уже знаешь о той чести, что тебе выпала?

– Ты имеешь в виду эль негро? – Элисон практически не говорила по-испански, несмотря на то что работала гидом уже давно. Но она знала слово «черный».

– Точно, Майки Джарвис – первый черный в «Молодых и холостых».

– Он на самом деле черный. Я имею в виду – как туз пик, а не мулат какой-нибудь, – неловко продолжила Элисон свои политнекорректные высказывания.

– Черный! – подтвердила Кирсти, с удовольствием наблюдая, как подвергается атаке провинциальная чувствительность Элисон.

– Нет, ты пойми меня правильно. Я не расистка или… Ну, в общем, ты понимаешь. У нас ведь могут быть клиенты-расисты, и они будут создавать нам проблемы. Это ведь мне придется их решать. Или нет? – Элисон искала у Кирсти поддержки, но безуспешно.

– Ну, Элисон, Майки-то наверняка знает о том, что он черный, и я уверена, что он сможет за себя постоять. У него великолепное чувство юмора, и он сложён, как кирпичный сортир. К тому же у него черный пояс по карате.

– Серьезно?

Это не только не успокоило Элисон, а наоборот – привело в ужас. Она вспомнила фильм, в котором черный раб взбунтовался против своих хозяев и убил их всех голыми руками, даже женщин. Элисон не считала себя расисткой – она не посещала собраний Национального фронта, ничего подобного. Она решила продолжить:

– А что насчет того голубоглазого парнишки, про которого Джейн все уши прожужжала? Брэд, по-моему…

– Брэд? Да, он действительно хорош. Кирсти вспомнила дом-гостиницу в Бридлхерсте, где проходило финальное интервью для всех новеньких гидов. Интервью длилось сутки, и все аспекты личности каждого потенциального гида были протестированы по максимуму. Кирсти входила в состав жюри, все члены которого единодушно сошлись на том, что из Брэда получится идеальный гид. Она продолжила свою оценку его достоинств:

– Он неформальный лидер. Думаю, это потому, что он старше, чем средний первогодок.

– Что? Так сколько ему лет-то? – поинтересовалась двадцатипятилетняя Элисон.

– Двадцать шесть, я думаю, – продолжала Кирсти, с удовольствием наблюдая за выражением беззащитности на лице Элисон, – да, и очень умен. Быстро соображает. Он справился с тестом Маккуэйга за шесть минут.

– С чем справился?

– С институтским тестом Маккуэйга. Элисон покачала головой – она еще о нем не слышала.