И в пути народ мой. «Гилель» и возрождение еврейской жизни в бывшем СССР - [8]
В начале 1990-х годов в нашем центре «Гилель» в Еврейском университете оказалось много студентов-иммигрантов из бывшего СССР. Меня задевали за живое и воодушевляли истории их жизни. Я часто задавал им вопрос: «Что я могу сделать, как нам помочь тем, кто приехал в Израиль, и тем, кто решил остаться в бывшем Советском Союзе?»
В 1991 году мы получили частичный ответ на этот вопрос, когда иерусалимский «Гилель» был слит с «Минха ха-студентам», одним из департаментов израильского Министерства абсорбции: перед нами стояла задача облегчить социальную, культурную и эмоциональную интеграцию более чем тысячи недавно прибывших в страну иммигрантов – студентов Еврейского университета. Команда советников из «Гилеля» стала оказывать иммигрантам помощь – эта работа продолжается и по сей день. Двумя годами ранее, в 1989-м, мы создали оркестр «Гилель», которым руководила Анита Камьян. Оркестр разросся до шестидесяти человек, в большинстве своем – новых иммигрантов. Стипендии Фонда Ротшильда и других организаций позволяли нам предлагать финансовую помощь в форме стипендий сотням прибывших в страну музыкантов.
Зеленый свет
Мы все активнее оказывали помощь студентам-иммигрантам, но на душе у меня было неспокойно – мне хотелось что-то сделать и для тех евреев, которые решили остаться в бывшем СССР. Я проявил настойчивость и в сентябре 1993 года организовал в Нью-Йорке встречу с Ричардом Джоелем, директором «Гилеля» по международным программам.
Начиная с 1988 года я каждый год летал в Нью-Йорк, чтобы на Рош-ха-Шану и Йом-Кипур проводить службы в маленькой консервативной синагоге в центре города. В Конгрегацию Бэтте-ри-Парк входят евреи, которые так или иначе связаны с финансовым районом Уолл-стрит, а также те, кто живет поблизости. Мне всегда нравилось прилетать в Нью-Йорк за несколько дней до праздников, чтобы повидаться с сестрой Рейчел и ее мужем Лью, пообщаться с их детьми Бет и Биллом, с внуками. Между Рош-ха-Шаной и Йом-Кипуром я часто летал в Лос-Анджелес, где посещал своих (ныне покойных) родителей Эдмунда и Белу Гольдман, своего брата Энди с семьей. Но на сей раз я остался в Нью-Йорке, чтобы встретиться с Ричардом и получить его благословение на разработку студенческих программ «Гилеля» в бывшем СССР. Ричард был очень занят восстановлением деятельности «Гилеля» в США – организация находилась на грани финансового краха и исчезновения. Усилия его увенчались головокружительным успехом: североамериканская еврейская община единодушно поддержала «Гилель». Однако в ходе нашей встречи в сентябре он, естественным и законным образом, был озабочен тем, что моя работа в бывшем СССР дополнительно истощит и без того скудные финансовые ресурсы международного «Гилеля». Я пообещал Ричарду, что к осуществлению планов «Гилеля» в бывшем СССР перейду только после того, как найду для этого стороннее финансирование.
Все годы создания «Гилеля» в бывшем СССР Ричард неизменно оказывал нам помощь и поддержку. Я очень ценил его советы и указания.
В Иерусалим я вернулся из США после Йом-Кипура, и мне сообщили, что звонил мой друг и коллега рабби Джонатан Порат, хотел со мной поговорить. Мы с Поратом когда-то вместе учились в Американской теологической семинарии. Евреями в СССР он заинтересовался еще в школе, сохранил интерес и в Университете Брандеиса, где изучал русский язык и историю. СССР Порат впервые посетил в 1965 году, начиная с 1969-го работал руководителем групп в USY (United Synagogue Youth – Объединенная верующая молодежь, организация, аффилированная с консервативным движением) – они возили подростков в паломничества по странам Восточной Европы, в том числе и в СССР. В 1973 году он опубликовал книгу под названием «Евреи в России: последние четыре столетия». Это был первый учебник по истории российского еврейства для старшей школы и образовательных программ для взрослых. В «Третьем еврейском каталоге» была опубликована его статья под названием «Спасти советских евреев». У нас с Поратом нашлось много общих интересов, оба мы провели по 13 лет за кафедрой раввина, прежде чем совершить алию. Порат теперь работал в иерусалимском отделении «Джойнта». Он был сотрудником отделения «Джойнта», отвечавшего за Советский Союз (SUT), в круг его обязанностей входили учебные и студенческие программы в бывшем СССР.
Мы встретились по ходу хол ха-моэд суккот и выяснили, что, каждый своим путем, пришли к одной и той же мысли: «Гилель» должен вести работу в бывшем СССР. Порат отметил, что, возможно, «Джойнт» заинтересуется этим проектом, и представил меня Ашеру Острину, директору программ «Джойнта» в СССР. Я вскоре выяснил, что Острин – подлинный визионер и отличный администратор. Под его руководством «Джойнт» проложил важные пути в бывший СССР и многое сделал для обеспечения жизни и благополучия тамошних евреев. После встречи с Острином было решено, что мы с Поратом посетим в декабре Москву и Санкт-Петербург, изучим и усовершенствуем студенческие программы в их общинах.
Творя историю
Мы не стали откладывать: 26 декабря 1993 года мы с Джонатаном отправились в Петербург и Москву. Нас ждало сильнейшее переживание, память о котором я сохраню на всю жизнь. По ходу визита в Россию я постоянно чувствовал рядом незримую тень истории. Никогда еще мне не доводилось такого испытывать. Служа раввином в Сакраменто, я знакомился и общался с известными людьми, в том числе с президентами Рейганом и Картером. Я принимал участие в работе национальных съездов раввинов Объединенного еврейского призыва и «Израильских облигаций», встречался со многими известными еврейскими лидерами. В Израиле, в качестве директора «Гилеля» в Еврейском университете, я принимал премьер-министров Шамира и Рабина, президента Вейцмана и других видных политических и религиозных деятелей. Но никогда я не чувствовал важности исторического момента с такой силой, как по ходу этой поездки в Россию. Я вспомнил слова, сказанные Теодором Герцлем в швейцарском Базеле: «Сегодня я основал еврейское государство».
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.
Алексей Иванович Рыков не дожил до старости когда мартовской ночью 1938 года прозвучали оборвавшие его жизнь выстрелы, ему едва исполнилось 57 лет. Но это была яркая и насыщенная жизнь. Образно говоря, даже две жизни: сначала профессионального революционера, затем крупного партийно-государственного руководителя, преемника Ленина на постах главы правительств СССР и РСФСР. Предлагаемая вниманию читателей книга одного из видных советских историков, доктора исторических наук Д. К. Шелестова (1927-2000) опирается на новейшие исследования и является первой попыткой рассмотреть основные вехи революционной и партийно-государственной деятельности Рыкова сквозь призму его времени.
Борис Бурлак — известный уральский писатель (1913—1983), автор романов «Рижский бастион», «Седьмой переход», «Граненое время», «Седая юность», «Левый фланг», «Возраст земли», «Реки не умирают», «Смена караулов». Биографическое повествование «Жгучие зарницы» — последнее его произведение. Оно печаталось лишь журнально.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Арсений и Андрей.Отец и сын.Поэт и кинорежиссер.Они знали друг о друге что-то такое, о чем мы можем только догадываться. Конечно, мы будем теряться в догадках, искать параллели и соответствия в том, что было изложено на бумаге и запечатлено на целлулоиде, с тем, как проживаем жизнь мы сами.Предположение исключает уверенность, но рождает движение мысли. И было бы большим заблуждением думать, что это движение хаотично. Конечно, нет, не хаотично!Особенно когда знаешь конечную точку своего маршрута.
Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Федор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!В книге главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым.
Для подлинного постижения глубинного значения текста требуется не просто поверхностное чтение, требуется «прыжок веры», предполагающий, что в тексте содержится нечто большее, чем просто слова и факты. Исследование американского литературоведа К. Аполлонио, предлагая особый способ чтения – чтение против течения, сквозь факты, – обращается к таким темам, как вопросы любви и денег в «Игроке», носители демонического начала в «Бесах» и стихийной силы в «Братьях Карамазовых». В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Что на самом деле автор «Лолиты» и «Дара» думал о науке – и как наука на самом деле повлияла на его творчество? Стивен Блэкуэлл скрупулезно препарирует набоковские онтологии и эпистемологии, чтобы понять, как рациональный взгляд писателя на мир сочетается с глубокими сомнениями в отношении любой природной или человеческой детерминированности и механистичности в явлениях природы и человеческих жизнях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Технологическое отставание России ко второй половине XIX века стало очевидным: максимально наглядно это было продемонстрировано ходом и итогами Крымской войны. В поисках вариантов быстрой модернизации оружейной промышленности – и армии в целом – власти империи обратились ко многим производителям современных образцов пехотного оружия, но ключевую роль в обновлении российской военной сферы сыграло сотрудничество с американскими производителями. Книга Джозефа Брэдли повествует о трудных, не всегда успешных, но в конечном счете продуктивных взаимоотношениях американских и российских оружейников и исторической роли, которую сыграло это партнерство. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.