И унесет тебя ветер - [14]

Мистраль внимательно слушал эксперта. Тот тщательно осмотрел синяки на теле, сливающиеся с синими трупными пятнами. Кальдрон все снимал.

— Посмотрите под ногтями. В институте возьмут обычные анализы. Не сомневаюсь, в них они найдут следы воска. — Доктор показал Мистралю сломанный ноготь с маленькими коричневыми пятнышками. — Возможно, если хорошо будете искать, обнаружите еще какие-то следы на полу. Потерпевшая должна была хвататься за все, что могло хоть как-то помешать убийце.

Затем эксперт указал на повреждения в области паха.

— Она была изнасилована. Аутопсия покажет — до смерти или после.

Мистраль все эти выводы считал несомненными.

— Венсан, звоните в штаб, пусть присылают похоронную команду и везут в Институт судебной медицины. А когда из помещения все выйдут, посмотрим еще раз, не осталось ли чего на полу. Еще приедут из Службы криминалистики распылить «Блю стар».

Пока Кальдрон выходил звонить, Дальмат поделился с Мистралем первыми результатами осмотра.

— Убийца порылся в комнате. У нее были компьютер и мобильный телефон. Остались только зарядник, шнуры и принтер. Дамская сумочка вывернута на кровати, в ней не осталось ничего ценного. Возможно, это мотив убийства.

— Что вы заметили кражу — это хорошо, но это, конечно, не мотив. Когда человека просто хотят обворовать, с ним так зверски не расправляются. Думаю, убийство объясняется как-то иначе. Осколки зеркала в теле, накрытое лицо, записка на груди — запутанно все получается. Надо профильтровать всю жизнь этой женщины.

— Верно, — согласился Кальдрон. — А причина смерти?

— По первому заключению эксперта — удушение. Осколки воткнули в тело и уже потом изнасиловали. Но конечно, аутопсия еще уточнит.

Судмедэксперт собрал вещи, попрощался «с теми, кто живой» и вышел на улицу «проветриться и выкурить сигарку, убить миазмы».

Полицейские еще стояли на лестнице у квартиры, когда пришли ребята из похоронной команды с прочным черным пластиковым мешком. Как и все, они жаловались на жару и отсутствие лифта. Кальдрон дал им указания, Дальмат ко всему присматривался и прислушивался, Мистраль поспешил отойти. К ноге убитой женщины привязали ярлычок с ее именем и названием полицейской части, ведущей следствие, потом тело проворно засунули в мешок. Громко вжикнула молния. Тысячу раз отработанным жестом похоронщики взяли мешок за ручки и разом подняли. Задыхаясь и истекая потом, они спустились на улицу.

Два криминалиста в белых комбинезонах, открывающих только лицо, и ничего больше, получили от Мистраля сигнал начинать. Они спустили шторы, чтобы затемнить помещение, и распылили вокруг места, где лежала Элиза Норман, какую-то жидкость из орудия, похожего на малярный пистолет. Потом прошли в соседние комнаты. Дальмат с любопытством наблюдал за ними.

— Это реактив, позволяющий выявить следы смытой крови, — пояснил Мистраль. — Если реакция положительная, на месте смытого пятна появится голубоватый след.

— А здесь какой в этом смысл? — не понял Дальмат.

— Надо всегда точно знать, что ты делаешь, что видишь и чего не видишь. Может, картина преступления проста, а может быть, нет. Представьте: вдруг он ради забавы что-то пишет кровью, любуется надписью, а потом смывает. Это может дать ниточку.

Криминалисты завершили работу. Анализ оказался отрицательный: следов смытой крови не обнаружилось.

Уходя, Кальдрон опечатал дверь: веревочка между дверью и косяком держалась на двух красных восковых печатях. К веревочке привязали ярлык со штемпелем сыскной бригады.

Черный фургон похоронной службы, стоящий на улице с открытыми дверцами, принял тело Элизы Норман. Фариа и Сент-Роз, глазам своим не веря, увидели на стеллажах шесть трупов.

— И это все покойники? — на всякий случай спросила Ингрид.

— Ну да, а вы как думали? — ответил старший похоронной команды. — Считаете, мы катаемся для своего удовольствия? Вы, может, не в курсе, только все морги набиты до краев и выше. Мест вообще нет. Не знаю, куда мы этих-то повезем. Ваш не в счет: ему, конечно, дорога прямо на стол для вскрытия.

Молодые сыщики смотрели на него открыв рот. Увидев, что его слова произвели впечатление, он не сразу продолжил разговор, а сперва прикурил от старенькой зажигалки воняющей бензином за пять шагов, стараясь не подпалить себе большие усы коромыслом.

— А про остальных старичков в грузовике, — указал он пальцем через плечо на свою машину, — начальство скажет, куда их везти. Родным все сообщено, будем ждать, что они решат с похоронами. Только родные-то все в отпусках и, видно, не шибко торопятся.

— Обалдеть можно! Ведь этого же никто не знает!

Фариа смотрел, будто искал одобрения, то на Ингрид, то на старшего похоронщика.

— А то! Вот ворочаешь день за днем горы трупов, как в войну на передовой, а всем вокруг до фонаря. Ну все, пока, пора уже груз вываливать. Хорошо еще, что внутри холодильник.

Ингрид и Жозе смотрели вслед грузовику и никак не могли переварить то, что услышали.

— Как думаешь, не загибает этот мужик?

— Мне кажется, это у него защитная реакция. Представь, ты бы целый день развозил покойников: либо начнешь выпендриваться, либо «крыша» поедет.