И тут случилась война - [2]

Шрифт
Интервал

Мокрый, продрогший, но не сломленный, мужчина умело управлял подводой. Он знал, что там, в глубоком лесу, его ждёт совершенно другая жизнь, полная лишений и страданий, и единственное, что согревало его душу, это то, что семья была с ним, и она была свободна. На горизонте появилась первая гряда деревьев. Глава семейства натянул поводья, дабы придать ходу кобыле, она взвизгнула, но ход не изменила. От её взвизга пробудились дети.

– Тять, а тять, чё это, бомбят? – спросил старший ребёнок, восьми лет от роду.

– Не, Иван, не бомбят. Вишь, кобыла прихрамывает, той она фыркнула, – ответил отец.

– А,далече нам ещё?

– Нет, сына, вона, вишь, деревья спереди, туды мы.


Леса на Орловщине были густые и непроходимые и для местного знатока представляли идеальное убежище. Дождь потихоньку начал отступать. Подвода въехала в лес. Дневной свет проникал сюда крайне затруднительно, кроны деревьев были раскидистые и мощные. Дети, прижимаясь друг к другу, своими тщедушными телами, задрожали. Не то от страха, не то от холода.

– Фёдор, чего-то зябко и боязно тута, – запричитала женщина.

– Не боись, Матрона, я рядом, а стало быть, все хорошо, – успокоил её глава семейства, и продернув поводья, тут же добавил: – Ну, пошла, плюгавая. Не бойтесь, дитятки, я от вас никуды, я жо ради вас и приехал сюды, ежели б не вы, то взял бы ружжо да пошёл немца лютого бить, – грубым и утвердительным тоном сказал Фёдор.

– И я с тобой пошёл бы, тять, – выпалил старшенький, Иван, приподнялся над телегой, сложил руки в автомат-пистолет и прокричал: – Тра-та-та-та-та.

– А ну, цыц, сядь, Иван, смотри ты, какой вояка отыскался, лес тишину любит, нечего его будить, – в приказном тоне пробасила Матрона.

Голос у неё с детства был тяжёлый и грубый: видать, от отца достался. Он у неё был моряком, командовал в Первую мировую сторожевым. После войны вернулся и стал пить, запойно и безбожно. Долго Матрона это терпеть не смогла и сбежала к бабке своей под Орёл. Так и росла она у бабки до шестнадцати. И, возможно, и дальше бы все так шло, но помогать надо было по хозяйству, бабуля уже была слаба. И устроилась Матрона, в свои шестнадцать с небольшим хвостиком, в коровник, находившийся недалеко от дома, и стала там трудиться. Через два года бабушка её померла, Матрона продала дом, собрала свои пожитки и отправилась из района в город, в Орёл. Устроилась на машиностроительный завод Медведева, в отдел кадров, поступила в вечернюю школу. Поселилась в общежитии от завода, завела себе новых подруг. Так и жила, днём работала, вечером училась, а по выходным с подругами гуляла. И в один прекрасный вечер в городском саду, на танцплощадке, повстречала своего Фёдора. Он её защитил от назойливых ухаживаний городской шпаны. Был один фрукт, который добивался её расположения, и, приметив её на танцплощадке, тут же взял дело в оборот и стал усердно домогаться её на танец. Отказы на него не действовали, и тут появился он, Фёдор, крепко сложенный, спортивный и подтянутый молодой человек, с землистым цветом лица и глубокими впадинами на щеках. Он вежливо попросил надоедливого кавалера не приставать к девушке, кавалер ретировался, а Фёдор предложил Матроне прогуляться по саду. Прямо так и сказал:

– Пойдём отсель, тута неспокойно, глядишь, наведет шпаны этот ухарь, горя потом не оберешься.

В Фёдоре чувствовалась сила, такая природная, животная, кулачищи были, словно гири, большие и тяжёлые, а лицо, казалось, высечено из гранита. Глаза выражали уверенность, и когда Матрона в них взглянула, она без колебаний согласилась. Они вышли с танцплощадки на зависть подругам и назло злопыхателям, и направились по аллее вглубь сада. Сколько длился их первый вечер знакомства, она не запомнила. Он был бесконечно долгим, они гуляли по парку, рассказывая друг другу свои воспоминания детства, смеялись по поводу и без, пока горизонт не зардел первыми лучами солнца. Фёдор проводил Матрону до общежития, пожал ей руку, взглянул в её большие серо-голубые глаза и произнёс полушепотом:

– Ты, Матрон, на танцульки-то эти не особо ходи, всякие шалопаи есть, дабы не искушать судьбу.

– А с тобой ежели я буду ходить, не страшно? – спросила Матрона.

– Со мной-то? – переспросил Фёдор. – Со мной не страшно, вся эта шпана меня чурается, я их с малолетства гоняю по задворкам.

– Ну, Фёдор, жду тебя через неделю, пойдем на танцы вместе, ежели ты не против? – нежным томным голосом пробасила Матрона.

Фёдор на секунду замешкался, землисто-серое лицо стало пунцово-красным, и голос едва сдерживал волнение:

– Я вот тоже хотел тебе это предложить. Его немного деревенский акцент на букву «о» придавал голосу определённый шарм.

– Тоды на том и порешим, – ответила Матрона, резко потянулась к Фёдору и поцеловала в щеку. После пристукнула каблучками и скрылась в дверях общежития. По коридору, дошла до своей комнаты, вошла внутрь, и, не снимая платья, упала в кровать. От ночного гуляния она мгновенно погрузилась в объятия Морфея. Ей снился Фёдор, его волевое лицо с впадинами на щеках, крепкие натруженные руки, сжимающие её упругое молодое тело, жгучие черные глаза, и щетина на лице, которая слегка покалывала её губы, целующие Фёдора.


Еще от автора Вячеслав Ворон
Ёсь, или История о том, как не было, но могло бы быть

Действие романа происходит на рубеже XIX и XX вв. в некой Стране Советов. Молодой грузинский вор Ёсиф Джугашмили, находясь в ссылке, знакомится с учительницей словесности Надеждой Пупской. Между ними возникает прочная любовная связь, и они решаются на побег. Благополучно, но не без приключений, им удается совершить задуманное, и Ёсиф с Надеждой на паровозе отправляются в столицу. По дороге они встречают долговязого бродягу – Джежинского, и уже вместе задумывают свергнуть существующий строй и освободить страждущий народ от несправедливого существования.


Рекомендуем почитать
Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Маленький курьер

Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.