И только вера... - [254]

Жрец считал подобные посещения необходимой при моем состоянии терапией, я не спорила. Рядом с воспитанницей мне действительно становилось спокойнее. Не потому, что забывала об оставшихся там навсегда парнях, потому что четко понимала, ради чего все это было.

— В медицинский?

Торрек, как я и предполагала, дожидался меня в коридоре.

— Где Сандерс? — вместо ответа спросила я.

— У штурмовиков, — отлепился Торрек от стены. — Капитан…

— Отставить! — резко бросила я. Потом медлеңно выдохнула, восстанавливая сбившееся дыхание. — Это был последний раз, — твердо посмотрела я в глаза домона. — Малейшая попытка выйти за рамки отношений капитана и его помощника, и ты уйдешь в другой экипаж.

Столкновение взглядов обошлось без кровопролития. Он просто «отступил», отведя свой:

— Принято, капитан.

В его покладистость не верилось. В свое смирение — тоже.

— Я так и не спросила, почему именно Олиш?

— Это не я решил. Сашка сказал, что так будет правильно, — отстраненно отозвался Торрек.

— И даже не потребуешь объяснений, — соглашаясь, кивнула я, вспомнив по — детски открытый взгляд интуитивщика. И не важно, что довелось видеть его и в другом образе, для меня он остался именно таким, способным быть чистым даже среди этой грязи.

— Я — потребовал, — не «оттаял», просто констатировал Торрек. — Он меня послал.

Отвечать не стала — продолжение могло вывести за установленные мною же рамки, да и не успела бы, до двери медицинского осталось всего несколько шагов.

— Ты со мной? — обернулась я к домону.

— Нет, — качнул он головой и, развернувшись, пошел обратно.

Я и он… Все свободное время Торрек проводил рядом с ребенком, уходя, стоило появиться мне.

Проводив взглядом, пока не скрылся за поворотом, дала команду на открытие двери. Створа сдвинулась…

Очень хотелось отступить назад, но это стало бы уже бегством, поэтому я переступила через направляющие, заставив себя улыбнуться повернувшемуся ко мне Марку.

А юная Наташа Орлова смеялась и тянулась к висевшему над ней шарику…

— Ваша криосмесь, госпожа лидер-капитан, — словно и не заметив, как скрипнули зубы, сдерживая подступивший к горлу вой, Дразер кивнул на стоявшую на его рабочем столе кружку.

— Благодарю, — коротко ответила я, не торопясь последовать совету. Просто стояла и смотрела…

Дерхаи назвала ее Стерцой, но Торрек отказался признать имя, использовав в ритуале признания то, которое дал сам.

Сандерс мог оспорить решение, но не стал, добавив к уже существующим казусам еще один, с двумя Натальями Орловыми на борту «Дальнира».

Впору смеяться — они создавали символы там, где все было просто и естественно, вот только смеяться не хотелось. Слишком било по нервам, отказывая в шансах там, где я на них рассчитывала.

— Она вас ждет, — сбил меня с мысли Дразер.

— Я — одна из многих, — все-таки сделала я тот самый, едва ли не самый трудный, первый шаг. Подошла к кроватке с низкими бортиками, в которой лежала моя тезка. Шарик ее уже не интересовал, тянула руки ко мне, щедро улыбаясь беззубым ртом.

Четыре с половиной месяца. Обычный ребенок, для которого весь этот мир был одной большой игрушкой…

— Привет, — склонилась я к девочке. Взяла на руки, тут же хмыкнув, когда Наташа дернула меня за волосы и потянула их в рот. Совсем крошка, а хватка чувствовалась…

— Она выделяет вас среди других, — с теми же, по — самаринянски отстраненными интонациями заметил Дразер. — Узнает ваш голос.

— В чем вы хотите меня убедить? — осторожно высвободив прядь волос, повернулась я к Марку. — В том, что жизнь продолжается?

В отличие от него, у меня со спокойствием было плохо, но я сдержалась, помня про находившегося на руках ребенка, который к моим проблемам не имел никакого отношения.

Нет, я не забыла, ради кого… просто…

Просто это были уже другие счеты. То ли мои с Судьбой, то ли…

То ли ее со мной.

— А разве я должен вас в чем-то убеждать? — безразлично посмотрел на меня Дразер.

— Зачем вы попросились в группу «Ворош»? — холодно спросила я, мягко придержав девочку, когда она попыталась откинуться назад, требуя дать свободу. — Вы не энарий, как большинство из перешедших к нам с «Ирхачи». У вас прекрасный послужной список, да и перспективы, насколько мне известно, были блестящие…

— Служить в вашей группе честь, — едва ли не заученно произнес он.

— Особенно, для жреца полного посвящения, — не без сарказма заметила я. Перехватила ручеңку малышки, когда она решила хлопнуть меня ладошкой по лицу.

— Это было мое решение, — все так же невозмутимо отозвался Дразер, намекая, что обошлось без приказа.

— Принято! — поставила я точку в бессмысленном обмене репликами. — Она кажется обычным ребенком… — добавила неожиданно, чувствуя, как щемит сердце. От ее присутствия на моих руках. От запаха… нежности и беззащитности, которыми была окутана. От тех звуков, которые казались едва ли не осмысленными.

— Она и есть обычный ребенок, — подходя ко мне, заметил Дразер. — До вахты четыре минуты.

Покидать мои руки Наташа-маленькая не хотела, но Марку удалось отвлечь ее собранной из запчастей игрушкой. Художества Юла…

Оставаться здесь дольше необходимого было больно, уйти — практически невозможно, но и тут было без вариантов.