И. Сталин: Из моего фотоальбома - [6]
А это — тот самый триптих. Черчиллевский. Сейчас в Лондонском музее висит. Что ещё об авторе сказать? Повторить: мастер! А что сказать вдобавок об Учителе? Что он жил не легко, но всё равно жизнь сопротивлялась ему меньше, чем мне. Поэтому он и хотел воскреснуть. Кому живётся слишком трудно, тот о возвращении не мечтает…
And this is that very triptych. Churchill’s. It now hangs in a London museum. What else can I say about the author? I can only repeat: he’s a master! And what else can I say about the Teacher himself? I can say that he didn’t live easily, but still, life opposed him less than it opposed me. And that’s why he wanted to be resurrected. If someone has a hard life, he doesn’t dream of coming back…
А это китаец рисовал. Лаврентий возмущался: смотрите, Виссарионович, — получается, что Мао тквензе чквианиа. То есть, Мао, мол, получается тут, умнее и учит вас уму-разуму. С ленинских позиций. «А почему с ленинских?» — не понял я. А потому, мол, что держит в руке ленинский томик… Нашёл что держать! О Ленине у нас с ним речи не было. Почти. Мао только спросил — кого я в его возрасте считал своим героем. Не учителем, а героем. Уже никого, ответил я. «Немножко, — Шамиля. Чеченца.» «Не Ленина?!» — удивился он. Я ему честно сказал: «Ильич героем никогда не был. Он интеллигентом был. Но злым…
And a Chinese drew this. Lavrenti was indignant: look, Vissarionovich, it looks like Mao tkvenze chkviania. That is, that Mao, here, looks like he is smarter than you and is teaching you his wisdom. From Lenin’s positions. „Why Lenin’s?“ I didn’t understand. Because, he explained, he is holding Lenin’s book… Couldn’t find anything better to hold! We didn’t talk about Lenin with him. Almost. Mao only asked — whom I considered a hero at his age. Not a teacher, but a hero. „Already noone“, I answered. „Maybe, the Chechen, Shamil, a little bit.“ „Not Lenin?!“ he was surprised. I answered him honestly: „Lenin was never a hero. He was a member of intelligentsia. An evil member…“
А это очередь ко мне. В Колонный зал. В марте 53-го. Меня тут не видно: я внутри. В гробу. Как бы мёртвый. Но многим так лишь кажется. Какой мертвец — пусть даже сам Учитель, — продолжает выяснять смысл жизни?!
Here people are queuing to visit me. It's in March, 1953. You can't see me in the picture: I'm inside the building. In a coffin. Some would say — a dead man. But this is just an illusion. Who of the dead, the Teacher included, contemplates about the meaning of life?!
