И снова я к тебе вернусь… - [37]

Женский батальон терпеливо ждал меня до девяти часов, потом не выдержал и съел все суши, оставив всего лишь полбокала сливового вина. Я совершенно не расстроилась. Женька тоже опоздала; дела в недвижимости шли настолько хорошо, что маленькая Дашка периодически путалась в показаниях и называла мамой то няньку Наталью, то меня, то Оксанку. За час с небольшим обсудили, кто и что будет брать в Испанию, чем там займемся, будем ли брать машину напрокат. Около десяти стали расходиться, остались только Ирка и я. Саша должен был утром вернуться из рейса, и в воскресенье вместе с нами рвануть на европейские юга. Хочет ли человек, проторчавший четыре месяца в море, снова ехать куда-нибудь или не хочет? Никто его об этом не спрашивал. Ирка налила мне кофе.

— Катерина дома?

— У матери. Завтра днем заберу, надо вещи собирать.

— Была бы на такси, хлопнули сейчас виски с колой.

— А ты плесни чуть-чуть.

— А что товарищу офицеру будешь говорить?

— Не знаю даже… Что-то я вообще в последнее время расслабилась. Периодически позволяю себе пару бокалов шампанского перед машиной.

— Что это ты, Ленка?.. и кто это нам наливает?

— Что за порочащие мой моральный облик предположения?

— Последнее время меня все чаще посещают странные догадки.

— Полная чушь, доктор.

— Научитесь сначала не краснеть, доктор.

— Краснею, значит? Вот это жалко. Правда хочешь знать? Не Сухарев, не переживай. Он уехал, я говорила уже.

Ирка перестала перемещаться по кухне и села передо мной в кресло.

— Я слушаю.

— Да не делай такое лицо, доктор. Ты не на приеме.

— Я слушаю тебя.

— Парджикия, пластический хирург. Помнишь, рассказывала про Принца Чарминга?

— Твою мать, кто ж его не знает!.. Давно?

— Пару месяцев.

— Планы?

— О чем ты?.. Конечно, никаких, Ирка. Даже на подсознании. У него свадьба весной, ну и вообще… у меня хорошая семья. Просто классный секс, реально классный. Но если честно… я слегка нервничаю. Скажи, что делать, я сделаю.

Раньше бы Ирка встала, достала из глубин кухонного шкафчика пару сигарет, но теперь — нет. Теперь она красивая, очень стройная, преуспевающая брюнетка, и кожу портить не к лицу, как говорится.

— Приехали. Да мои слова — как об стенку горох. Но ты вот что учти. Если всплывет, тебе конец, это точно. Одна ты не вытянешь, психика слабая, да и привыкла уже к хорошей жизни. И потом, причин развода господина Ефимова мы не знаем; если первая мадам кинула его таким же макаром, реакция будет, сама понимаешь, какая. Вот и думай, что делать. Кто еще знает?

— Ты.

— Ни Сашка Смолин, ни Варя?

— Нет.

— Это точно?

— Да говорю же, нет. Встречаемся редко, на Василеостровской. У него там квартира. Не больше раза в неделю, на пару часов. На работе только «здрасте — до свидания», никаких намеков. Даже ботокс недавно колола у другого хирурга. Я говорю, у него свадьба, девочка богатая, так что без вариантов.

— Ладно… допустим. С виду ничего угрожающего, по крайней мере на сегодня. Тут только один хороший момент, Ленка; некоторое равновесие. Если честно, когда ты последние пару раз в спа не пошла, грешным делом подумала на Сухарева. Вот это реальная трагедия была бы. Так что, может быть, и неплохо, учитывая особенности личности.

— Этого не может быть и не будет, Ирка. Он уже в Германии.

— Я помню. Просто так сказала, на всякий случай. Ладно. Полная конспирация, девкам не говори ни при каких обстоятельствах, и при малейшем изменении ситуации — сразу заканчивай. Что, правда хорош?

— Непередаваемо.

— Ладно. Давай выпьем и вызовем такси, Сокольникова.

— Давай.

— Кстати, может, и правда неплохо складывается. Я тут на днях решила распрощаться с армянским наследством.

— Господи, ты про что?

— Что значит про что?! Про нос, конечно! Так что пусть твой принц грузинский найдет время в своем плотном расписании.

— Заставлю выйти сверхурочно.

— Прекрасно. Мужчина есть не цель, а средство передвижения.

В тот вечер мы с Иркой забили на счет калорий и напились в хлам, при этом каждый напивался о своем. Не нужно было ходить к психотерапевту, чтобы понять, о чем я напиваюсь. И мне показалось, что Ирка тоже имеет конкретную тему, плавающую на самом дне большого бокала виски с колой. Да только она почему-то не хотела об этом говорить, даже со мной. Сама я спрашивать тоже не хотела, смутное предчувствие шептало на ухо: мне не понравится то, что я узнаю.

Домой приехала на такси, пасмурные мысли плавали в алкогольных парах. На часах было около двух ночи. Зашла в подъезд и почти свалилась, как всегда позабыв про высокую первую ступеньку. Все-таки странно делали лестницы до революции, не по-людски. Громко чертыхнулась; еще пять минут ушли на мучительные поиски ключей, которые достоверно должны были находиться в боковом кармане сумочки, но оказались в одном из внутренних, самом дальнем.

Умеют же итальянцы сумки шить. Сволочи, одно слово.

Наконец-то победа — ключи в двери; еще немного, меня ждет горячий кофе и спасительная ванная. Завтра точно настанет страшное похмелье, как найти силы на сбор вещей? Только не скрежетать и не будить соседей.

Один подъезд с подмоченной репутацией уже был в вашей жизни, доктор Сокольникова… надо справиться с долбаным замком, тихо и аккуратно открыть эту чертову столетнюю дверь. А еще лучше сломать его прямо сейчас, чтобы раз и навсегда заменить на новый, иначе я просто сойду с ума… Как вернемся, заставлю в первый же день сменить замки. Не захочет, демонстративно позову Чарминга, пусть чинит любовнице дверь.